-Речь шла о моих способностях защитить свою жизнь, - пожал
плечами я, - Если вопрос закрыт, то можем двигаться дальше.
Кхалеб бросил взгляд на небо и покачал головой. Пока я доказывал
дикарям свою профпригодность, незаметно наступил вечер. Под кронами
деревьев сгустились сумерки, и деревенские жители стали
разбредаться по своим хижинам.
-Не сегодня, дхе Бас, - произнёс вождь, - Отправимся завтра с
рассветом, а сейчас нужно отдыхать и набираться сил.
Против я ничего не имел и только сейчас осознал, насколько устал
за этот бесконечный день. Количество событий просто зашкаливало, но
разум был удивительно чист и светел, чего нельзя сказать про моё
новое тело.
Мышцы налились усталостью и разом взвыли о необходимости
длительного отдыха. Одновременно заболели все вчерашние синяки, и я
мгновенно превратился в чуть живую развалину. Странно, что раньше я
этого не замечал. Разница восприятия стала для меня настоящим
сюрпризом. Я сделал несколько шагов в направлении жилища Кхалеба и
остановился, борясь с тошнотой и слабостью. Это что ещё за
хрень?
-Кхалеб... - еле ворочая языком, прошептал я, - Со мной что-то
не то...
-Всё нормально, дхе Бас, - подхватывая меня под руку, ответил
вождь, - Настой старейшей исчерпал свои силы. Обычно его хватает на
два дня, но ты сегодня жил за чужой счёт. Это расплата.
Вот дерьмо. А я думал, что магическое пойло старой шаманки меня
полностью исцелило. Оказывается, это только временный эффект. О
таком надо заранее предупреждать!
-Надо ещё, - с трудом произнёс я. Остатки сил таяли на глазах, и
я уже буквально висел на чужих руках, - Завтра же в лес...
-Нельзя, - категорично ответил дикарь, - Если ты отравишь тело,
то станет только хуже.
-Кхалеб...
-Нельзя, дхе Бас. Придётся ждать утра.
Дикарь фактически дотащил меня до своего гнезда и аккуратно
уложил на пол. Через пару минут перед моим лицом появились
деревянные тарелки с рыбой и какими-то ягодами. Желудок отчаянно
взвыл и набросился на рёбра. Откуда взялись силы - не знаю, но
через секунду я жадно набросился на еду, морщась и кривясь от боли
во всём теле.
Кхалеб унёс посуду, а я попытался устроить ноющее тело
поудобнее. Каждое движение отзывалось волнами боли. Ночь обещала
стать незабываемой.
Уснуть удалось нескоро, и почти сразу я ощутил, что меня кто-то
трясёт за плечо. Да сколько можно! Я с трудом разлепил глаза. В
предрассветных сумерках с трудом удалось различить лицо
Кхалеба.