Я оглянулся на забор. Целый и
невредимый. Даже пощупал его, будто хотел убедиться в его
реальности. И, коснувшись холодного железного листа, восхищенно
усмехнулся.
Мама, я умею проходить сквозь
стены!
— Ама, ты зафиксировала сейчас
что-то? Какие-нибудь необычные изменения в организме за последние
двадцать секунд?
— Изменений не зафиксировано.
— Пробуй еще.
Я снова на ходу нырнул в серый мир,
потом, через несколько шагов — еще раз. Воспринималось это
своеобразно. Я не успевал заметить изменений в окружающей
обстановке, зато сам, кажется, превращался на пару мгновений в
бесплотный серый призрак, будто бы сотканный из тонких струек дыма.
Да и ощущения от нырка были немного другие. Мимолетные. Разница —
примерно как между полноценным нырянием под воду и быстрым
окунанием с головой.
— Зафиксированы кратковременные сбои
в работе амальгамных линз. Рекомендуется их отключение и полная
диагностика.
— Не нужно, — отмахнулся я.
Выходит, дар мой, как и подобает
сверхъестественным способностям, не регистрируется никакими
приборами. Странно. Я думал, что это как раз амальгама пробудила
его каким-то образом. Точнее, упорядочила, помогла использовать его
осознанно. А может, это просто совпадение. И в детстве я не мог
управлять всем этим просто потому, что не пришло время…
Передвигался я медленно. В основном
из-за того, что старался не шуметь. Но, как назло, под ногами то и
дело что-нибудь шуршало или скрипело — то щебень, то какая-нибудь
раздавленная жестяная банка или прочий мусор. Лавируя между
штабелями кирпичей, я пробрался к стене здания. Штатным входом
пользоваться не стал. Вместо этого снова нырнул, пробивая
стену.
Это оказалось куда сложнее, чем с
забором — я почувствовал заметное сопротивление, будто приходилось
прорвать несколько слоев упаковочной пленки. Уф, с этим фокусом
надо быть осторожнее! Толстые стены лучше преодолевать с разбега. А
если завязнешь внутри?
Заскочил я в какое-то огромное
полуподвальное помещение, сплошь заставленное всяким строительным
скарбом типа деревянных поддонов и пустых бочек. Обнаружив выход на
лестницу, поднялся этажей на пять-шесть. Этого должно хватить.
К окну подполз едва ли не на
четвереньках, долго примерялся, какую бы такую хитрую позицию
занять, чтобы меня не засекли снизу. Бинокль держал наготове, хотя
не совсем был уверен, что он будет полезен при таком освещении,
даже в сочетании с амальгамными линзами.