Я укрылся в простенке между
окнами.
— Да что они творят-то, ублюдки…
— Вероятное всего, избавляются от
порченых гелотов, — откликнулась Ама, восприняв это как вопрос. —
Больных, слабых, страдающих заразными заболеваниями, способными
передаться другим...
— Заткнись! — прошипел я.
Зажмурился, несколько раз глубоко
вздохнул, стараясь успокоиться. С трудом удалось заставить себя
выглянуть снова.
Грань пирамиды, развернутая в мою
сторону, снова ярко светилась — в ней образовался прямоугольный
проем, в который вереницей загоняли людей. Относительно немного —
человек двадцать. В основном женщины, дети.
Сердце вдруг ёкнуло, а потом
заколотилось с удвоенной силой. Я закрутил колесико бинокля — как
назло, фокусировка сбилась. Еле успел выхватить взглядом деталь, за
которую зацепился.
Акула.
Тряпичная серая акула с белым брюхом,
больше полуметра в длину. Дурацкая мягкая игрушка из Икеи, которая
почему-то очень понравилась Лиске. Так понравилась, что она вот уже
с полгода даже спит с такой в обнимку. Жориком называет.
Силуэт светловолосой девочки, крепко
сжимающей акулу под мышкой, мелькнул всего на пару мгновений,
быстро тая в прямоугольнике яркого света. Женщина, которая вела
девочку за руку, исчезла внутри пирамиды и того раньше. Но девочка
чуть задержалась, замедлила шаг, начала оборачиваться…
— Лиска! — хрипло выдохнул я.
И вдруг кто-то крепко схватил меня
сзади за шею, зажимая рот ладонью в жесткой перчатке.