Наконец она нащупала в темноте в дальнем углу своей камеры качающийся камень, ногтями вытащила его и приспособила образовавшуюся выемку под уборную. Закутавшись в одеяла, Натали снова легла, содрогаясь от холода и рыданий.
Когда она пробудилась в следующий раз, уже стемнело. Засовы с лязгом отодвинулись, мощная дверь со скрипом распахнулась. На пороге стоял один Винсент.
Натали попятилась, пытаясь нащупать вытащенный камень, но парень в одно мгновение схватил ее за волосы и приподнял. Левой рукой он сдавил ей горло, лишая воздуха и всякой воли к сопротивлению. Натали сдалась.
Винсент грубо вытащил девушку из темницы и поволок к крутой узкой лестнице. Она успела увидеть темную кухню колониальных времен и маленькую гостиную с обогревателем, который мерцал в крохотном камине. Лестница вела в короткий темный коридор, откуда Винсент втолкнул ее в комнату, залитую светом свечей.
Натали замерла на пороге с широко раскрытыми глазами. Мелани Фуллер лежала, свернувшись в позе зародыша, под целой горой одеял и покрывал на походной кровати. В комнате с высоким потолком имелось единственное окно, закрытое шторами. На столах, подоконнике, каминной полке и на полу вокруг кровати горели, по меньшей мере, три дюжины свечей. Повсюду сохранились свидетельства того, что когда-то здесь жили дети, – сломанный кукольный дом, колыбель с металлическими прутьями, похожая на клетку для маленького зверька, древние тряпичные куклы и неприятный манекен мальчика, который, казалось, подвергся длительному воздействию радиации. Его покрытый пятнами череп лишь кое-где был скрыт редкими пучками волос, а отслоившаяся на лице краска походила на внутренние кровоизлияния.
Мелани Фуллер повернулась и взглянула на девушку, стоявшую в дверях.
– Ты слышишь их? – прошептала она.
Но в комнате, если не считать тяжелого дыхания Винсента да учащенных биений сердца Натали, царила полная тишина. Девушка ничего не ответила.
– Они говорят, что уже пора, – прошипела старуха. – Я послала Энн домой на случай, если нам понадобится машина.
Натали бросила взгляд в сторону лестницы, но путь ей снова преграждал Винсент. Она оглядела комнату в поисках возможного оружия. Металлическая колыбель была слишком громоздкой, манекен тоже наверняка не годился. Если бы у нее был нож или еще что-нибудь острое, она могла бы попытаться воткнуть его старухе в горло. Интересно, как поведет себя этот живой длинноволосый манекен, если погибнет его властительница? Мелани Фуллер, впрочем, тоже казалась живым трупом – в трепещущем свете кожа ее отливала такой же синевой, как и волосы, левый глаз почти полностью закрылся.