Артуа постоял немного и рухнул на
стул. Эта попытка немедленно получить свободу израсходовала слишком
много сил. Он устало смотрел на поверхность стола, вяло обдумывая
аргументы церковника и сложившуюся ситуацию. Аристократия была
подсудна только дворянскому суду. Ограничивать их свободу могли по
специальному распоряжению того же суда или дворянского надзора.
Однако, первоочередное право работы с проявлениями демонического
характера имела церковь. И изложенная братом Морисом позиция была
справедлива и похожа на правду.
- Мне нужен представитель
дворянского собрания на наших беседах. Это мое право, - устало, но
твердо заявил граф.
- Он перед вами. Я барон. Волею
церковного собрания, мне было разрешено оставить это звание при
отказе от мирской жизни. Конечно, мои права и обязанности как
дворянина существенно сократились, но являться представителем
дворянского собрания я могу. И регулярно посещаю официальные
встречи.
Артуа с узнаванием посмотрел на
церковника. Он сопоставил присутствие в последнее время на этих
встречах, председателем которых и являлся, представителя церкви.
Тот всегда был одет в сутану с капюшоном и находился в дальнем
углу, смирно сидя, и никогда не вмешиваясь в дискуссии. Графу
сказали, что это дань традиции, а подробно разобраться с этим так и
не успел.
- Мне нужен полноценный дворянин.
Без него, ваши вопросы останутся без ответа, - заявил Артуа.
- Нет, не нужен. По закону, на
который вы ссылаетесь, я вполне могу быть представителем дворянства
при проводимой беседе.
- А то, что вы и представитель, и
дознаватель ни на что не влияет? – возмутился граф.
- Подождите, - поднял руку Морис. –
У нас сейчас идет беседа, чтобы выяснить ваше состояние. Я вообще
не понимаю, почему вы не хотите себе помогать. Лично у меня и так
полно дел, помимо опроса пострадавшего при столкновении с демонами.
Если вы не хотите ускорить процедуру вашей проверки, мы проводим
вас назад в камеру, прикуем и будем обращаться, как с потенциальным
приспешником демонов.
Морис помолчал и добавил:
- Если бы я работал в вами как
дознаватель, вам бы это сильно не понравилось. И присутствие здесь
кого-либо из дворянского собрания не требовалось.
Граф молчал, обдумывая слова
церковника и мучился от болезненного состояния.
- Дайте мне уже воды, наконец! –
потребовал он.