- Да все сказал вам, что знаю.
Ничего больше.
- А про магию?
- А?
- Что с моей магией?
- Так я не знаю. Вы придете в
монастырь святого Приара, там вам и расскажут все. А сейчас
отдохните, ваше Сиятельство. Поспать можете, если хотите. Я вам
мешок помягче дам.
Мезонис заговорил с ним, как с
начавшим капризничать ребенком. Вкупе с высоким голосом, для графа
это звучало отвратительно. Поэтому Артуа отказался ложиться спать и
замолчал, размышляя над ситуацией. Больше всего его удивляла резкая
смена окружающего. Раньше его сутками допрашивали, держали в
кандалах и рассказывали о фундаментальных вещах мироздания. А
сейчас он едет с какими-то кладовщиками, волен спать или идти рядом
с повозкой, а относятся к нему, как к недалекому. Артуа еще раз
попытался вспомнить подробности вчерашнего ритуала или найти
серьезные изменения в себе, но ничего не получилось. «Может они для
чего-то другого проводили ритуал? Например, чтобы сделать из меня
фанатика?» - насторожился граф. Он подумал о Создателе, но какой-то
любви к нему или желания служить церкви не появилось. Устав впустую
размышлять об этом он уставился на улицу в открытый проем.
Они подъезжали к главным воротам
города. Граф узнавал эти места и ему стало грустно. Раньше, он был
хозяином и к нему хорошо относились даже горожане, с которыми он не
был знаком. Сейчас он покидал этот неплохой город и двигался
навстречу неизвестности, чтобы всю оставшуюся жизнь служить
непонятным смыслам. Артуа обратил внимание, как резко возросло
число стражи на улицах. Иногда встречались патрули, усиленные
солдатами, а количество горожан наоборот уменьшилось. Это
наблюдение подстегнуло начинающуюся депрессию графа. Он понимал,
что именно его действия послужили источником проблем и опасности
для города.
Повозка спокойно миновала ворота и
двинулась дальше по пригородам.
***
Они ехали весь день без перерыва.
Ближе к вечеру путники приблизились к границе графства и стали
присматривать место для ночлега. Направлялись они в глубь страны и
с безопасностью все было в порядке. По пути повозка проехала
несколько крупных сел, но церковники не стали нигде
останавливаться. Как пояснил брат Мезонис, переночевать можно и в
поле, а время терять не надо. У графа было другое мнение, но его
никто не спрашивал, поэтому он оставил его при себе.