В 1784 году Матвей Платов вернулся с полком с Кавказской линии в новый мир и в новом качестве, молодым вдовцом. И всем это бросилось в глаза. Жизнь свою и чувства он от людей не скрывал, и все видели, когда он был пламенно влюблен, или только что счастливо женился, или собирается, или, потеряв супругу, горем убит.
Но безвременную потерю Матвей перенес мужественно. Как там у Льва Толстого? «Нет, жизнь не кончена в тридцать один год, – вдруг окончательно, беспеременно решил князь Андрей…»
И Платов в том же году женился на Марфе Дмитриевне Кирсановой, вдове полковника Павла Кирсанова, дочери известного всем и каждому на Дону Дмитрия Мартынова, взял ее с двумя детьми. Был «ефремовский зять», стал «мартыновский».
Ефремовы и вся их родня надулись. Родной брат Павла Кирсанова, Сидорка, собственно, Ефремова и «посадил», доносов на него настряпал. Выходит, что переходил Матвей Платов из лагеря в лагерь.
Власти мартыновской предела не было, богатству – исчисления. Тут лихому Платову и чины пошли. Из донских полковников пожаловали его в армейские майоры, а там и в подполковники. Но главное, сохранив ефремовское приданое, взял он за Марфой Дмитриевной немало и стал одним из богатейших на Дону людей.
Жена, Марфа Дмитриевна, была моложе его на семь лет. Платову она, видимо, нравилась, и он желал соответствовать. Когда перешел он из церкви Петра и Павла в прихожане «аристократической» Воскресенской, то, записываясь в исповедальной книге, скостил себе четыре года. И она исправно рожала ему детей. Помимо двоих от первого мужа, еще шестерых Матвею Ивановичу родила.
Опираясь на обрывочные сведения, представим и даже домыслим, какой была Марфа Дмитриевна. При богатстве и связях отца и при собственных средствах она спокойно могла бы вывести в люди детей от первого брака, но, видимо, страдала, оставшись в одиночестве, без ощущения близости, без осязания тепла. Опять же – всего двадцать четыре года женщине. Потому и вышла за Платова, вдовца, с ребенком, семь лет разницы…
Внешне она представляется стройной, худощавой, с умными красивыми глазами, привлекательная, и в зеркало, наверное, частенько заглядывала. Тиха, бесшумна, спокойная, чистенькая, с прекрасными манерами. Морально чиста, правдива, но не наивна.
Мы знаем, что все огромное хозяйство она взяла на себя, и Платову ни о чем не надо было заботиться. У нее в руках, видно, был и семейный бюджет.