Тем временем команда судна спустила на лед все семнадцать пони, устроив им коновязь прямо на льду, но у самого берега. Затем неподалеку организовали привязь для собак, причем устроили её таким образом, что все они оказались привязанными к длинной, прикрепленной к специальным кольям цепи, которая пролегла по прибрежному песку. Ощутив под ногами твердую землю и снег, животные как-то сразу же приободрились, ожили и даже стали проявлять свой норов.
К концу дня Скотт придирчиво осмотрел уже подготовленную для закладки дома местность и большой зеленый шатер, в котором должны были жить теперь строители и те, кто ухаживал за животными. Никаких особых замечаний у него не возникло: люди работали старательно, материалы оказались вполне пригодными к использованию, да и погода пока еще оставалась милостивой.
Несколько последующих дней все без исключения полярники и члены корабельной команды трудились от рассвета до заката: выгружали припасы и перевозили их на базы; собирали большой бревенчатый дом, обустраивали основной склад экспедиции.
Но даже события этих благополучных дней напомнили Скотту, что он – в Антарктике и что каждый проведенный здесь день становится еще одним днем борьбы за выживание. Случилось так, что две эскимосские собаки были временно привязаны неподалеку от корабля, почти у края ледового поля. Как только они оказались там, у носа судна появилась стая агрессивно настроенных дельфинов-косаток.
Поначалу Скотт не связывал их появление с присутствием здесь собак и даже позвал кинооператора Понтинга, чтобы тот спустился с судна и заснял игры приблизившихся хищников. Истинные же намерения косаток раскрылись лишь тогда, когда, поняв, что у края ледяного барьера лаек им не достать, косатки нырнули под ледовое поле, а еще через минуту огромный пласт льдины всколыхнулся и буквально взорвался на глазах у полярников. Но и этого хищникам показалось мало.
Чтобы расширить трещины, косатки одна за другой подныривали под лед и мощными спинными ударами пытались окончательно разрушить льдины. И только чудом можно объяснить то, что Герберт Понтинг сумел устоять на ногах и спастись бегством и что трещины прошли рядом с привязью собак, а не под ней. Что же касается хищников, то, убедившись, что ни человека, ни собак в пробитой ими полынье не оказалось, они сразу потеряли к происходящему всякий интерес и, к счастью полярников и их лаек, убрались восвояси.