Наконец-то «день великого переселения» настал. Осмотрев свою небольшую «капитанскую каютку», Скотт остался доволен её скромным убранством и рациональным использованием площади, но тут же приказал выложить еще одну перегородку из ящиков, которая бы отделяла офицерскую часть дома от помещения команды. И поскольку это решение устраивало тех и других, перегородка появилась мгновенно.
После этого, в промежутке между каютой капитана и кубриком команды поселились офицеры Отс, Аткинсон, Мирз, Боуэрс и Черри-Гаррард, которые тоже отгородились от центра их общего большого строения. Механик Дей и биолог Нельсон предпочли расположиться у окна, там же, где располагалась крохотная биологическая лаборатория. Рядом с ними, за тонкой дощатой перегородкой, нашли приют австралийцы-геологи Дебенхэм и Грифит-Тейлор, а также младший лейтенант запаса норвежских военно-морских сил Гран. Они тут же умудрились разделить свой угол на спальню и лабораторию. Метеоролог Симпсон и физик Райт тоже решили создать себе каюту, превратив в нее склад, предназначенный для научных приборов и инструментов. Остальные оказались в общем зале, который одновременно выступал и в роли кают-компании.
Их строение само по себе было огромным, достигая более пятнадцати метров в длину и почти восьми метров в ширину. Однако с юга полярники во главе с Бауэрсом пристроили склад, в котором сложили запасную обувь и одежду, палатки и все прочее, что находилось в ведении каптенармуса экспедиции; с севера же была возведена конюшня, а с востока и северо-востока – лаборатории, оборудованные по проектам Нельсона и Симпсона.
Появление всех этих пристроек сразу же утеплило основное здание, да к тому же создало много дополнительных помещений, глядя на которые Роберт не мог не вспомнить предложение Кетлин – после экспедиции здание базы разобрать и перевезти в Новую Зеландию. Ему, конечно, трудно было представить себе, как этот строительный «осьминог» смотрелся бы на одном из холмов Крастчерча, рядом с роскошной виллой Джозефа Кинсли и ей подобных, и все же напрочь отвергать замысел супруги полковник флота не решался.
Однако первая же ночь, проведенная Скоттом в Экспедиционном доме, завершилась настоящей флотской тревогой. Услышав, как в заливе с грохотом разламываются льдины, Скотт вышел на берег, чтобы взглянуть, что происходит с судном, командовать которым остался штурман Гарри Пеннел. Вслед за ним поспешило еще несколько офицеров. И, как оказалось, встревоженность их была неслучайной.