Сокровища Третьего рейха - страница 33

Автор вышедшей в 1950 году книги «Операция Бернхардт» утверждал, что в последние дни войны Отто Скорцени и его люди укрыли огромное количество не успевших попасть в обращение фальшивых английских фунтов в 29 километрах от озера Топлиц. Эта и множество других содержащихся в книге подробностей заставляли предположить, что ее автор был весьма осведомлен о тайных операциях СД. Разгадка тайны не заставила себя ждать: вскоре выяснилось, что под именем Вальтера Хагена скрывается не кто иной, как Вильгельм Хёттль, оберштурмбаннфюрер СС, бывший адъютант Кальтенбруннера.

В чем был смысл этой публикации? Неужели матерый нацист неожиданно решил раскаяться и чистосердечно поведать миру обо всех зловещих секретах службы Кальтенбруннера? Или, зная о ведущихся поисках золота нацистов, решил пустить кладоискателей по заведомо ложному следу? Любопытно, что вскоре Хёттль был выпущен из тюрьмы и избрал местом жительства окрестности Зальцбурга (где он открыл частную школу для мальчиков). Почему именно Зальцбурга? Может быть, для того, чтобы контролировать ситуацию с поиском сокровищ?

Петр и Эстер Эдель. Рисунки сокамерника

Как бы то ни было, свидетельства Хёттля позволили приподнять завесу тайны над озером Топлиц. В последующие годы всплыли новые подробности операции «Бернхардт». Нашлись даже живые свидетели тех событий. Одним из них стал Адольф Бургер, еврей, уроженец Словакии, давший в 2005 году обширное интервью агентству Си-Би-Эс.

В 1942 году Бургер, имевший квалификацию гравера, жил в Братиславе и по заданию коммунистической партии Словакии занимался подделкой документов для подпольщиков. 11 августа 1942 года, накануне своего 25-летия, он и его жена Гизела были арестованы гестапо. Оба они оказались в Освенциме. Здесь Гизела погибла в газовой камере, а самого Бургера перевели в другой лагерь смерти – Биркенау. Однажды во время вечерней переклички, стоя в шеренге заключенных, Бургер с ужасом услышал свое имя, произнесенное из громкоговорителя: на следующий день он должен был явиться к самому Рудольфу Хёссу, оберштурмбаннфюреру СС, коменданту лагерей Аушвиц (Освенцим) – Биркенау.

Что мог означать подобный вызов для заключенного-еврея? Ясно, что ничего хорошего. На следующий день Бургер постучал в дверь кабинета Хёсса, и замирая от ужаса, вошел.