гистрионы исполнили танец с мечами, причем в полном бутафорском вооружении, как того и требовал этот старинный германский пиррический танец.
Выступление труверов[7] решено было отложить на другой день, хотя они и порывались блеснуть талантами. Пока же, одарив гистрионов драгоценностями и одеждой, придворное общество покинуло зал в ожидании, когда для танцев выстелют пол душистыми травами и цветками лаванды с розмарином.
Открыла бал, как и полагалось, королевская чета. Под звуки флейт жонглеров Гуго с Адельгейдой торжественно прошествовали через зал в великолепных королевских одеяниях, сопровождаемые почтительными поклонами и восхищенными взглядами. За ними, держась за руки, прошли парами герцогиня Гуннора Нормандская с Генрихом Бургундским, принцесса Гизела Французская с графом де Понтье, принцесса Эдвига с графом Ренье де Эно, граф Бушар Вандомский с супругой, граф Фулк Анжерский с баронессой Альбурдой де Труа, за ними остальные потомки знатных родов.
Роберт, сын Гуго, герцог Орлеанский, стоял рядом с Рено и, постоянно бросая на него беспокойные взгляды и дергая за рукав, спрашивал:
– Скажите, святой отец, а эти фигляры[8] в бесстыдных позах, которые были только что, – разве это поощряется монашеским уставом и не противоречит ли божественному промыслу? А танцовщицы? Ведь у них ноги голые, какой стыд! Церковь призывает к возмущению подобной непристойностью, ибо это порочно и подобно греху.
Рено, поглядев на него, нарочито громко вздохнул и возвел очи горе. Усмотрев в этом знак одобрения его благочестия, Роберт продолжал:
– А столь пышные наряды, платья дам и сеньоров, усыпанные драгоценностями, позолотой, жемчугом… а этот вырез на груди у некоторых женщин, их оголенные частично руки до плеч, их слишком плотная одежда, подчеркивающая очертания женского тела, его греховную сущность – разве это не безнравственно, святой отец? Разве не противно это скромному и смиренному христианскому облачению? А Божье слово? Ужели оно не восстает, не осуждает, ведь это не угодно Господу! Истинный христианин должен, увидев это, стыдливо отвести взгляд, как учат этому святые отцы Церкви!..
В это время стали танцевать цепочку, и одна из дам, поймав взгляд монаха, призывно помахала ему рукой. Еще две, маня глазами, тоже позвали его. Согласно кивнув им с улыбкой, Рено повернулся к принцу: