– Довольно! – резко оборвал его король. – Теперь мне хотелось бы услышать совет, и если он подойдет, я воспользуюсь им. Говори ты, брат.
– Я мог бы подсказать выход, если бы такое оказалось возможным. Но, увы, болото не возвращает свою добычу.
– Если я правильно тебя понял, ты предлагаешь вернуть малышку домой?
– Я говорю только, что это было бы наилучшим, чтобы заставить глаза мальчишки засиять от счастья, а тебе наконец заслужить уважение сына и обрести отцовскую власть над ним. Нормандец прав: ливни не вечны.
– Что скажешь ты? – перевел Гуго взгляд на Можера.
– Надо вытащить девчонку из монастыря. Пусть милуются, коли принц так уж сохнет по ней. А чтобы не ломать голову над тем, что у них там происходит, придется эту Хлою[12] поселить во дворце. Так они будут всегда перед глазами. А любопытным следует указать на нее, как на дочь какого-нибудь германского графа или, если уж такого не отыщется, племянницу папы римского. Кто станет докапываться, так ли это?
– Возможно, вы оба правы и именно так и надлежит поступить… Но ведь она в монастыре! Она невеста Христова, черт возьми! Как ее вытащить оттуда? Даже мне, королю, это не под силу. Лишь епископ властен в этом, но просить его я не стану.
– Однако сколь ненасытен Христос, – усмехнулся Можер, переглянувшись с герцогом Бургундским. – Не слишком ли много невест для его гарема? Сдается мне, он и не заметит, что их стало на одну меньше.
– Что ты предлагаешь, Можер? Уж не хочешь ли пойти к епископу?
– Мне? К нему на поклон? – нормандец захохотал. – Пожалуй, я и сходил бы к нему во дворец, но с иной целью: ударом кулака вогнать ему голову в желудок вместе с митрой.
– Не сомневаюсь, что тебе это удалось бы, – невесело усмехнулся король, – но тогда нас обоих папа отлучил бы от Церкви: тебя за убийство, меня за то, что покровительствовал убийце.
– Никто и не догадался бы, случись это во дворце, когда мы с герцогом Бургундским увидели его из коридора. Причину скоропостижной смерти его преосвященства найти было нетрудно: лестница в башне очень уж высокая и довольно крутая; бедный епископ, не обладающий сноровкой, оступился и полетел вниз головой на каменные плиты.
– А его спутник? – рассмеялся герцог Бургундский.
– Тот решил поглядеть, цела ли осталась митра, которую ему предстояло вскоре примерить, но у бедняги закружилась голова и любопытство свело его в ту же могилу.