После обряда бракосочетания в Дамаске, казалось, напрочь забыли о вавилонском посольстве. Все напоминания о скорейшем отъезде натыкались на непонятную глухоту придворных писцов. Их словно подменили – прежняя доброжелательность, стремление угодить посланцу Вавилона сменилась откровенной волокитой, полным забвением прежних обязательств. Писцы внимательно выслушивали евнуха, но мысли их витали где-то далеко, причем, по сведениям выходивших в город вавилонских воинов, той же непонятной мечтательностью заразились все дамаскинцы. Прежнее гостеприимство, радость общения, желание как можно больше поведать о городе сменились беспробудным равнодушием, если не настороженностью, по отношению к чужакам. Даже знакомый смотритель, которому евнух передал врученную ему Мардуком-Закиром-шуми глиняную табличку, теперь откровенно избегал «закадычного друга». Являясь человеком официальным, он не мог, как другие, отказаться от встречи, во время которой опытный Сарсехим все-таки сумел угостить его вином, после чего чиновник признался, да и то с недомолвками, что положение резко изменилось и в городе ждут знамения. До той поры, пока боги не откликнутся, ничем другим заниматься нет смысла. После короткой паузы он с неохотой выдавил:
– Купцы сообщили, что Салманасар скоро прибудет в Ашшур. Сейчас как никогда важно знать волю богов.
Этих слов Сарсехиму хватило, чтобы догадаться – не позже зимы ассирийцы выступят в поход. Мысль была настолько пугающая, что более не хотелось выяснять подробности – хотелось сидеть и тупо прислушиваться к ударам собственного сердца, возможно, это были последние удары, однако евнух пересилил себя.
– По какому же поводу ждете знамения?
– Городу нужен наследник.
– И что?
– Вот царь и трудится не покладая рук, чтобы уж наверняка.
– Ты оговорился, уважаемый, – удивился Сарсехим. – Трудится Ахира.
– Я не оговорился. Трудится царь.
Сарсехим, не скрывая недоумения, глянул на смотрителя. Тот попытался объяснить:
– Сейчас все зависит от царя. Если ему не удастся ублажить богов, если небожители не дадут ответа, вряд ли тебе, вавилонянин, удастся получить обещанную награду и покинуть Дамаск.
– Как же он трудится?