– Как ты прошел? – Гафур слегка похлопал по грязной, обветренной руке Тохира, чтобы привлечь его внимание.
– Пешком.
Юродивый наконец повернул к нему бледное лицо с тонкими чертами и поглядел поверх головы десятника боевиков и неожиданно заметил, как бы между прочим:
– Ты хочешь знать, как пройти там, где прошел я?
– Правильно, – не стал скрывать Гафур.
– Я шел через ущелье. Через Черное ущелье.
– Но там, на горе, пост урусча!
– Они не видели меня, – пренебрежительно дернул плечом юродивый и весело рассмеялся. – Неверным Аллах не дает увидеть своего слугу!
По мнению боевика, все это было из области нереального, а вот пулеметы урусчи самые, что ни на есть, реальные, и они исполосуют свинцом. Поэтому он упрямо продолжал расспросы.
– Ты шел днем или ночью?
– Для меня нет разницы.
– А как ты шел по ущелью? По его дну?
Тохир молитвенно сложил ладони и поднял глаза к небу, словно призывая его в свидетели правдивости своих слов.
– Аллах дает мне силы, и я прошел по козьей тропе.
Гафур чуть не стукнул себя по лбу: шайтан его возьми, разве можно быть проводником с такой дырявой головой?! Воистину, юродивого послал ему Аллах! Как можно забыть про козью тропу – каменистый карниз, проходивший по стене ущелья? Вот, оказывается, как дивана миновал пост урусчи. И боевик сразу же повеселел: безопасный путь на ту сторону найден.
– Ты пойдешь через три дня? – полуутвердительно спросил Тохир.
– Отчего ты так решил? – насторожился Гафур.
– Правильно, – словно не слыша его вопроса, продолжал странный гость. – Как раз наступит самая темная ночь, а новая луна еще не родится. И Аллах скроет тебя во тьме от глаз неверных!
– А-а, ну да… – несколько ошарашенный проницательностью дивана, кивнул боевик.
– Время дневной молитвы, – поглядев на солнце, пробивающееся сквозь ажурную листву деревьев сада, заметил юродивый и размотал свой пояс, превратив его в молитвенный коврик.
Он скинул туфли, опустился на колени лицом к Мекке, выставил перед носами Гафура и Хадыра свои заскорузлые пятки с серо-желтоватыми мозолями и высоким гортанным голосом затянул:
– Аллах акбар! Бисми ллаги рахмани р-рахими! Ху аллагу эладжи ла иллаха илла!..
Темная, холодная ночь опустилась на заброшенный, давно покинутый жителями горный кишлак – оказавшись в зоне ожесточенных боев между правительственными войсками и боевиками оппозиции, люди предпочли оставить жилища, дабы сохранить свою жизнь.