Иосиф, которого все звали Аримафейским, уважаемый и богатый член синедриона, терпеливо ждал, пока Анна откроет глаза, чтобы произнести:
– Он пришёл снова.
– Зови. – Анна принял подобающую позу.
Иосиф выскользнул за дверь, в которую почти сразу же уверенно вошёл тот, кто был здесь вчера. Которого Анна отправил назад без ответа. Потому что ему, первосвященнику, нужно было подумать.
Сегодня его ответ был готов, и он презрительно произнёс:
– Иуда, ты по-прежнему готов предать своего учителя?
– Более чем вчера, первосвященник, – так же презрительно бросил в ответ Иуда. Он стоял прямо, сверкая желтоватыми глазами и держа руки спокойно вдоль тела. Хитон его был чист и опрятен, борода расчёсана, ноздри хрящеватого носа подёргивались и лишь неестественная бледность выдавала его… Всё это Анна мгновенно оценил и расценил как нужно.
– Что же… – развёл руками Анна. – Запретить тебе это сделать я не могу. Спрашивать о причинах твоего поступка тоже не стану.
– Придумай что-нибудь сам, первосвященник, – перебил его Иуда. – Мне лишь нужен твой ответ.
– Пусть погибнет один человек, а не весь народ. К примеру? – усмехнулся Анна.
– Пусть так. – Иуда не дрогнул. – Так что же, первосвященник?
– Мы дадим тебе знать, а ты приведёшь нас к нему, – бросил Анна в ответ.
– Хороший план. – Иуда повернулся, чтобы уйти, но Анна сразу же бросил ему в спину:
– Хороший. Но ты кое-что позабыл…
– Что? – Иуда обернулся, и на его губах заиграла мерзкая улыбка.
– Вчера ты спросил, что мы дадим тебе, – протянул Анна.
– И что же? – в глазах Иуды разлилось тихое торжество. Его план сработал.
– Деньги. – Анна усмехнулся грязной, скомканной улыбкой. Он всё правильно придумал.
– Деньги, – эхом повторил Иуда.
– Да.
– Деньги? Какие деньги? – Иуда откровенно улыбался.
– Твои деньги. За такую услугу храм готов заплатить. А ты должен взять, – усмехнулся Анна почти весело, но его глаза буквально пронзали Иуду насквозь.
– Должен взять? – Иуда свернул улыбку. – Я ничего не должен. Никому.
– Все мы кому-то и что-то должны, – наставительно произнёс Анна. – Впрочем, решать тебе.
Иуда молчал, опустив голову. Анна сделал вид, что встаёт, опираясь на посох. Он, кряхтя, проворчал:
– Иди. Уже поздно. Больше не возвращайся. Разговор окончен.
Иуда поднял глаза на первосвященника, и тот опустился снова на стул.