Кранк был не дурак пожрать, а ещё пытался говорить, поэтому
Северус после некоторых раздумий убрал заглушающие звуки чары,
чтобы ворон слышал голоса и учился им подражать и повторять фразы.
Иметь говорящего ворона было бы ещё престижней. Полог тишины
возвращался на клетку только на ночь, чтобы Кранк не мешал спать
соседям. Мальсибер и Эйвери против питомца не возражали, тем более,
что тот затихал, когда они были в комнате, и бурно реагировал
только на еду или Северуса. На пятом курсе после того случая с
Люпином-оборотнем, когда Северус так надолго попал в Больничное
крыло, Эйвери и Мальсибер стали часто сопровождать Северуса,
например, до библиотеки или до Большого Зала. Соседи не были в
полном смысле его друзьями, но по учёбе он им помогал, и, видимо,
парни поняли, что если он снова так надолго загремит на койку
госпиталя, это плохо и для них самих. Северус так же молчаливо не
возражал против поддержки и какого-то численного превосходства. Всё
же трое на четверо — это не один против четверых. Правда,
«Мародёры» со своими шакальими замашками ни разу не напали на него,
когда он был не один.
После того случая с оборотнем Северус возненавидел полнолуния и
старательно и чётко отслеживал фазы луны. Впрочем, это и так было
необходимо хорошему зельевару. Например, на двадцатый лунный день
желательно собирать цветущие травы, в этот день они набирали
наибольшее количество магических свойств. Пятый лунный день был
днём единорога, и все лечебные зелья, особенно с ингредиентами
этого животного, получались на треть мощнее. А на двенадцатый
лунный день лучше вообще воздержаться от зельеварения: большинство
зелий свернётся. Впрочем, то же полнолуние, проходящее с
четырнадцатого по шестнадцатый день, тоже сильно влияло: в сложные
зелья необходимо было добавлять лунную воду, чтобы сбалансировать
реакцию ингредиентов, и всё равно что-то получалось лучше, а
что-то, как ни старайся, выходило только на уровне «приемлемо», но
не «превосходно».
Сентябрьское полнолуние наступило восьмого, в среду, но уже с
седьмого числа Люпина не было на занятиях. Новый староста
Гриффиндора в очередной раз «заболел». А вместе с ним «заболели» и
его приятели, являясь на учёбу сонными и вялыми после ночных
похождений. Блэк так и вовсе нагло прогуливал, явно попросту
отсыпаясь. Ну, конечно, «мы аристократы, нам всё можно». Впрочем,
Северусу было глубоко плевать на старшего Блэка и его привычки особ
королевской крови. С некоторых пор его захватила совсем иная
идея.