Она надеется, что волдыри не
расползутся по телу дальше. Я надеюсь, что она наконец вспомнит,
как выглядит то растение, которым она воспользовалась. Как страшно
жить!
Но, что пугало еще больше, с каждым
годом мы с Катькой становимся все ближе друг к другу. И это вселяло
гораздо больший ужас. Не ценила я того, что мы жили в соседних
домах, теперь мы уже спим в одном шалаше. Что дальше?
Даже сникерсы, которые через
несколько дней после лягушек посыпались с неба дождем, испугали
меня меньше. Лучше бы упала соль. А в остальном-мы с Волковой
пришли к мысли, что нам все это снится. И раз мы в этом сне с ней
вместе — то это определенно кошмар!
Оказывается, другие миры объединяют
людей. Мы с врагиней практически сроднились, преодолевая
препятствия. И, хоть мне до сих пор периодически хотелось бросить
ее к крокодилам, сейчас я все легче сдерживала свои крамольные
желания. Выхода пока нет.
— Что у нас сегодня на завтрак? —
Присела рядом со мной Катька. — Только не говори, что снова лягушки
со сникерсами.
На берегу реки было тихо и спокойно,
но не у меня в душе. Я в очередной раз старалась расчесать волосы
пальцами.
— Не переживай. Лягушки протухли,
остались только сникерсы, а химия нашего мира не дохнет.
— Снова сходишь с ума из-за своих
волос? — улыбнулась врагиня.
— Если что-то срочно не предпринять,
я буду ходить лысой, — буркнула я. — А ты, смотрю, совершенно не
занимаешься своей шевелюрой.
Я бросила взгляд на волосы Волковой,
которые когда-то были светлыми. Сейчас они стали непонятного, я бы
сказала, странного оттенка. Как можно быть такой грязнулей?
— А что ты предлагаешь делать?
Шампуня нет, мыла нет. Без них нормально голову не промыть. Как
жили наши предки в Средневековье? Спасались травами?
— Э-э… нет, — печально вздохнула. — Я
в округе уже все листья с травой ощипала. Ничего не мылится.
Сейчас очень кстати вспомнилась
поговорка: имеешь — не ценишь, теряешь — жалеешь. Как же мощно
сказано!
— Пора копать корни? — предложила
Катька.
Я посмотрела на нее как на дуру.
— И чем это ты копать собралась?
Пилочкой для ногтей? — ехидно поинтересовалась я.
— Позубоскаль мне — и не дам больше
ножницы. Вообще ничего не дам.
— Я знаю карате, — напомнила ей.
— Вечно ты все силой решаешь, —
поморщилась худосочная врагиня.
— Неправда. Решаю всегда-аргументами,
потом изобретательностью. Чтобы довести меня до насилия, надо очень
сильно обидеть мою нежную душу. А интроверты, знаешь, какие
чувствительные?