― Ну?
― Э-э… ― начала я, не представляя,
что от меня требуется.
Вот что за невезение? Никто не
говорит, что необходимо делать!
― Садись.
Прямо перед столом появился стул с
высокой спинкой, на который, уже настороженно косясь на незнакомку,
я и опустилась.
― Я Диара Мур, секретарь и хранитель
ключей академии. Ко мне обращаются по всем бытовым вопросам. Я же
слежу за дисциплиной, ― рассказывала женщина, что-то записывая в
своем пергаменте. ― Вопросы?
Ну что спросить? Все понятно… почти.
Разве что?..
― Скажите, а ректор был на моем
испытании?
― С чего бы ему там быть? ―
проскрипела Мур, ее грязно-пепельного цвета густые брови еще
сильнее сползлись к переносице, пока она сверлила меня своими
темными цепкими глазами.
Но, учитывая недавний инцидент, меня
этим хмурым видом было уже не напугать. Я облегченно выдохнула
после ее слов. Правда, выдох чуть не застрял в горле, когда она еще
более мрачно добавила:
― Возможно, и был. Мне неведомы мысли
серьезных господ.
Все, теперь я в панике! Сцепив пальцы
в замок и нервно осматриваясь по сторонам, я, снедаемая
неопределенностью, ждала, когда же объявят мой приговор.
― Давай мне руку сюда и высвободи
свою силу.
― Может, не надо? ― перепугалась я
окончательно. ― Я еще плохо ее контролирую.
― Ты что, думаешь, я тут за несколько
сотен лет не насмотрелась на создателей? Не льсти себе и шевелись.
Нечего задерживать очередь.
Проникнувшись такой отповедью, я
послушалась, и черный дымок, выбравшись из-под пальцев, поплыл к
Мур, а она, перехватив, наложила его на пергамент, лежавший перед
ней.
Тот засветился и, поднявшись в
воздух, резко рухнул вниз.
― Все, в академию зачислена. Занятия
начинаются завтра, все необходимое получишь в библиотеке и
канцелярии. Дверь направо ― твоя комната.
Посмотрев на мрачный дверной проем,
рядом с которым располагались огромная бутыль со странной жидкостью
и стопка непонятных книг, я решила улизнуть отсюда, пока никто не
передумал о моем зачислении.
Уже закрывая за собой дверь, я
услышала ругань Мур, странные звуки двигающихся предметов и грохот
падающих вещей. Возвращаться и проверять, что же там случилось,
благоразумно не стала: меньше знаешь, крепче нервы и лучше
аппетит.
― Вот ведь неуправляемая, ― услышала
я последнюю фразу. ― Не зря он лично присутствовал!
***
Комната, в которой я очутилась, имела
общую прихожую, а дальше была разделена перегородкой. Одна
половина, по правую руку, была занята, левая оказалась свободной.
Первое впечатление: серо, уныло, убого и пусто!