И хотя окружавшие их деревья внушали благоговейный страх, в лесу раздавалось множество вполне знакомых им звуков, которые, казалось, должны были уменьшить их опасения. Потому что здесь были не только птицы, которых было слышно, а иногда и видно, но и другие крылатые обитатели проявляли необычное бесстрашие и любопытство к незваным пришельцам.
По глубокому убеждению Ника, они действительно были пришельцами. В этом месте, казалось, не ступала нога человека, и не было видно никаких признаков его разрушительной деятельности. Окружавшие их, покрытые толстой корой гиганты никогда не чувствовали на себе смертельных укусов топора и стояли, храня надменное высокомерие. И если бы не те прозвучавшие в его маленьком приемнике бессвязные звуки, Ник наверняка бы подозревал, что феномен, связанный с Кат-Оуфф, перенес их в такой мир, где родной ему человеческий вид вообще никогда не существовал.
– Здесь... здесь так тихо. – Линда шла теперь ближе к нему, ее рука лежала на мотоцикле, рядом с его рукой. – За исключением птиц. Я никогда прежде не видела такого леса. Деревья... это просто великаны! Когда я была маленькой, у моей тети имелась старинная книга "Домик семьи Робинзонов"... и там было описано дерево, внутри которого они устроили свой дом. А здесь для этого годится большинство деревьев.
Ник одним глазом посматривал на компас. Они достаточно много кружили по лесу, но в целом по-прежнему двигались в направлении озера. Только здесь, среди этих огромных деревьев, трудно судить о расстоянии. Очевидно, теперь они не могут быть слишком далеко от него. Но... что, если здесь вообще нет озера?
Он страстно желал оказаться на этом озере, он должен увидеть его. Водное пространство было хоть какой-то гарантией их безопасности – без этого озера они бы окончательно заблудились. Ник едва слушал замечания Линды, он был очень захвачен мыслью о том, что озеро поджидает их где-то рядом, его не покидала надежда, что стена деревьев скоро начнет редеть и тогда они, хоть мелком, смогут увидеть его.
– Ник! – Рука Линды сорвалась с мотоцикла и ухватилась за его запястье, конвульсивно сжимая его.
Но он тоже увидел это.
Они старались держаться ближе друг к другу, насколько позволял разделявший их мотоцикл. Ланг рванулся вперед на всю длину поводка и залился безумным лаем, не сравнимым с тем, когда он "воевал" с Руфусом. Было ясно, что он отчетливо видел то, что так его возмутило.