Переночевав в первый вечер после попадания в местном клубе, куда
их по доброте душевной бесплатно пригласил председатель колхоза,
наутро их маленькая группа устроила совещание. Как жить и что
делать дальше? Все вроде как складывалось против них – отсутствие
денежных средств, не существовало законного места в новом мире, ну
и самое главное документов. В стране Советов без последних было
плохо, бесконечно плохо. Свобода советского человека заканчивалась
там же, где и действие имеющихся в его руках документов.
Если отсутствие первого Сергей, он же Викинг уже почти
договорился решить, то с последним пунктом было не очень. Мир был
чужим для всех, для девушек особенно. Больно уж экзотическими для
Союза случились их национальности. Доброхотные бабули в местной
столовой, где их накормили завтраком, уже прицепились словами к
Тизири и Лаллы, посчитав их за цыганок. Странный напевный говор
Любицы также привел их в некоторое замешательство. Ни разу он не
был похож на украинский. Такими темпами их подноготную вскоре и
вовсе раскроют, там и до пристального внимания компетентных органов
недалеко.
Николай нехотя признался в том, что не чувствует здесь себя как
дома. Странно, вроде как Россия, но какая-то не такая. Вместо
перестройки - странный социализм с вкраплениями капитализма.
Мир-дружба-жвачка с Америкой и Европой. Войны в Афганистане нет,
зато США по уши погрязли в «колумбийско-панамской» авантюре. Не до
СССР им сейчас, завсегда рады любому призыву к разоружению. Все это
успел вычитать Сергей в газетной подшивке, лежащей в клубной
библиотеке. Половину ночи просидел.
В конце концов решили следовать жизненному девизу Вована –
«Завтра посмотрим!»
К обеду весь личный состав, в том числе и девчата помогли
загружать в грузовики мешки с картофелем, капустой и прочими
осенними дарами щедрой русской природы. Председатель не обманул,
высчитав за завтрак и обед, он выдал оставшуюся мелочь и места в
колхозной «Буханке». Их обещали довезти до самого райцентра.
Пока все помогали разгружать немудреный деревенский товар на
Колхозном рынке, Рыжий успел прошвырнуться по рядам. От его
пристального внимания не ушла одна интересная и знаковая фигура.
Человек в широкой, как аэродром кепке. Такие в советские времена
носили обыкновенно люди одной национальности.