— Знаю, — я похлопал его по плечу, — я рад, что ты согласился тогда вернуться ко мне.
— У меня не было выбора, — виновато бросил Артём. Я кивнул. — Будь осторожен, Сергей. Эта девушка не такая безобидная на первый взгляд.
— Не рассказывай. Пусть это станет для меня сюрпризом, — одернул его. — Как ее зовут?
— София.
— Хм, — заинтриговался я, снова искоса посмотрев на девушку, сияющей серебром посреди моей гостиной комнаты.
Решетова окружили наши партнеры и конкуренты. Каждый яростно убеждал старика в чем-то, но наш договор не будет прерван никем, ведь на кону огромный капитал. София смиренно ждала, когда отец закончит разговор, но я заметил, что ей было не интересно среди безликих стариканов и ее сверстниц, роли которых вовсе не из кровных уз.
Оставив Артёма, я направился к этой толпе, и так незаметно вклинился в нее, встав рядом с Софией, что, когда я заговорил, она вздрогнула.
— Думаю, вы не правы, Анатолий, — твердо проговорил я, намереваясь оспорить его суждения насчет акций какой-то частной компании, недавно вышедшей на рынок и создав немало хлопот по вытеснению конкурентов. Мужчина насупился, но перечить не осмелился. Я продолжил, только теперь посматривал на Софию. Мне хотелось знать ее, а ее отчужденность лишь подогревала интерес к ней. — Считаю, через несколько месяцем компания исчерпает свой ресурс. Это сейчас они заявили о себе, но мои источники утверждают, что нам эта шавка никакого вреда не причинит.
— Но, Сергей, — возразил Решетов, — как быть сейчас. Эта мелочь подорвет наш авторитет.
— Нет, — сказал, как отрезал, и Константин мгновенно замолчал.
Каким я тоном сказал, даже представить не мог, но взгляд Софии вдруг стал совсем другим. Она меня оценивала. Нет, не внешность. Девушка сама себя одернула, когда я посмотрел на нее в упор. Она выпрямилась струной, глядя перед собой, заторопилась.
— Пап, мне надо отойти, — прошептала она, склонившись к Решетову, и я услышал ее тихий шепот. Голос любящего человека, который явно заботился о своем родителе. Константин кивнул, продолжив занятную беседу с Анатолием. Девушки, практически каждая, вздохнули от скуки, но у них нет такой привилегии, как у Софии.
— Я вас провожу. Позвольте, — встрял я, когда она собралась уйти. София была обескуражена моим вниманием. Легкий румянец покрыл ее щеки, а вот глаза были совершенно непроницаемыми. О чем она думала? — Я настаиваю, — надавил я так, как делал это практически каждый день.