Скинув обувь, прошла по теплым плиткам широкого, впору идти
вдвоем, коридору, в гостиную. Матовая панель телевизора, диван,
поблескивающий кремовой гладкой кожей. А самое главное,
кресло-качалка с небрежно брошенным на нее клетчатым пледом у
громадного, в пол стены, камина. Старинные, часы на каминной полке
и позеленевшие от времени канделябры с оплывшими свечами.
- Это гостиная, а твоя спальня будет наверху. Не холодно в доме?
Автомат на двадцать четыре градуса выставлен, но если тебе будет
прохладно, ты скажи, - хозяин поднялся на второй этаж, повернул
витую ручку двери, пропуская гостью вперед.
Добротная деревянная кровать, с гнутой спинкой, застеленная
шерстяным покрывалом, ковер, огромное окно во всю стену, закрытое
тяжелыми портьерами. Небольшой телевизор-панель.
- Располагайся, - шагнул дед к выходу. - Надумаешь помыться,
дверь в душ слева. Халат, полотенце - в шкафу. Барахло свое лучше
не одевай. Сегодня как ни-будь, ну а утром подберем чего-нибудь. -
А я в кухню, приготовлю поужинать там чего на скорую руку.
Гостья осмотрелась, нерешительно присела на мягкий край кровати,
озадаченно почесала колючий ежик. И тут ей страшно, мучительно
захотелось смыть с себя всю больничную грязь. Избавиться от
преследующего ее запаха хлорки и еще чего-то. Отыскав на полке
махровый халат в целлофановой упаковке, отворила покрытую березовым
шпоном верь в ванну. Душевая кабина за матовым стеклом поразила
обилием непонятных ручек. Однако разобралась. Долго стояла под
горячими струями. А накинув мягкий, до самого пола, халат, нечаянно
глянула в запотевшее зеркало. Отшатнулась. И в то же мгновенье
наваждение исчезло. Сдавило сердце.
Пересилив себя, закончила туалет, и спустилась по высоким
ступеням на первый этаж. Кухню нашла с третьей попытки. Обычная по
европейским меркам столовая, отделенная от кухни небольшой стойкой,
в затерянной среди леса избе смотрелась неожиданно. Веер блестящих
нержавейкой ножей, керамика продвинутой плиты. А за полукруглым,
аккуратно сервированным столиком, сидел хозяин.
- Ужинать будешь? - попросту осведомился он, прихлебывая
чай.
Кофе оказался хорош. Так же, как и чашка из невесомого фарфора с
тоненькой золотой полоской по краю.
Дед прищурился, разглядывая ежик Олиных волос.
- Это бывает, - непонятно пробормотал и вновь уткнулся в
тарелку.