— Как Вадим? — слабо
поинтересовался Артём, кое-как наложивший на лицо
повязку.
— Пойдёт, — ответил я,
ухмыльнувшись случайному каламбуру. В ближайшее время гранатомётчик
сам точно никуда не пойдёт. — Сам как?
— Чуть бороду не оторвало! —
Артём попытался улыбнуться, но тут же скривился.
— Не дёргайся, скоро
закончится всё, — посоветовал я и медленно, оскальзываясь на
перепачканных чужой кровью ладонях, пополз к
гранатомёту.
— Диман, ты чего задумал? —
Встревоженно крикнул товарищ.
— Зае*бался, — пробормотал я.
— Домой хочу.
— Алтай, ответь Бате! Алтай,
приём! — Надрывалась радиостанция. — Гаси «коробку», бл*ть!
«302-й», ты далеко ушёл от ТРЦ?
Я неловко вытащил из подсумка
«Моторолу», вдавил кнопку:
— Батя, на связи Аскет. Алтай
«трехсотый», тяжелый, Гоблин тоже, но полегче. Медицину на крышу,
быстро! Сейчас попробую погасить «коробку»!
— Аскет? Не понял, какой
Аскет? Савельев, это ты?
Точно, я же Бате наши с
Артёмом позывные так и не назвал. Да и хрен с ними, с позывными.
Достал меня этот МТЛБ, долбит и долбит! Ещё и башка кружится.
Хочется заползти в палатку, укутаться в спальник и проспать часов
двадцать! Хорошо Максу — кайфует, хотя по-любому проснулся уже. Я
взял гранатомет в правую руку. Вынул из сумки выстрел — непривычной
формы, похожий на винную бутылку. Повозившись, скрутил
предохранительную крышку с реактивного двигателя, отбросил её в
сторону. Так. Пока все довольно просто. Дальше — заряжаем. Логика
подсказывала, что боеприпас просто вставляется в гранатомет.
Выстрел легко проскользнул в дульную часть ствола, фиксатор до
упора вошел в вырез. Аккуратно проверил пальцем спусковой крючок —
взвёлся. На РПГ Вадима почему-то не было оптического прицела, но
это, наверное, к лучшему. Пока в прицельной сетке разберусь, уже
всю крышу в дуршлаг превратят. Пулемёт МТЛБ сейчас молотил куда-то
в другую сторону: видимо стрелок решил, что гранатомёт больше не
доставит ему проблем. Ну и дурак. Уложив непривычную трубу на
правое плечо, я поймал в прицел «мотолыгу» и, медленно выдохнув,
поместил указательный палец на спусковой крючок.
— Стена! — вдруг дико взревел
Вадим, а я понял, что только что стал очередным кандидатом на
премию Дарвина.
Гранатомёт РПГ-7 неспроста
назвали реактивным. При выстреле из его сопла вырывается мощная
струя горячих газов, в инструкциях к подобным штукам всегда делают
упор на то, что стоять позади гранатомётчика не просто опасно, а в
принципе не совместимо с жизнью. Как и стрелять, находясь перед
стенами или иными препятствиями. А прямо за мной, метрах в
полутора, как раз таки была стена какой-то технической
надстройки.