Майор с пышными седыми усами, чем-то
напомнивший мне грустного моржа, закрыл папку и отхлебнул воды из
пластикового стаканчика.
—
Подождите, Антон Сергеевич, вы тоже за этот саботаж? — возмутилась
неприятная женщина лет сорока с вытянутым, лошадиным лицом. Синяя
форма без знаков различия висела на ней мешком и резко
контрастировала с грубым, наспех нанесённым макияжем.
—
Зверинец, — тихо пробормотал сидевший рядом со мной Щукин. Видимо,
не только у меня говорившие вызывали соответствующие ассоциации.
Вообще, последние полчаса мусолили одну и ту же тему: эвакуацию.
Тема была очевидна, и решение лежало на поверхности, но постоянно
находился выскочка, имевший своё мнение. Он накидывал на вентилятор
коричневого вещества, и обсуждение начиналось заново. Меня все эти
переливания из пустого в порожнее нервировали особенно сильно:
планы на вечер уже были придуманы, а просто встать и выйти во время
разговора банально не давало воспитание. Неэтично это, к тому же,
вдруг чего интересного пропущу?
—
Лариса Александровна, я бы попросил вас помолчать, — жёстко осадил
женщину полковник Седов. С нашей последней встречи он сильно
осунулся, но взгляд остался таким же тяжелым, а голос — властным,
не терпящим пререканий.
—
Но я... — попыталась было ввинтить женщина.
—
Вы — депутат государственной Думы, я в курсе, — кивнул полковник. —
Вы как-то там связаны с агентством по ГО и ЧС. Ваша дорого
обставленная, уютная квартира в доме напротив. И вы не очень
хотите, чтобы мы отсюда уезжали. Ваши хотелки — мне по боку.
Напросились на совещание — сидите тихо, иначе придётся вас отсюда
удалить.
—
Ой хорош, — прокомментировал происходящее Макс. Капитан из
пожарного надзора покосился на него с недоумением.
—
Антон Сергеевич все правильно сказал, — продолжил Седов. — Нет
никакого смысла защищать от пожаров мёртвый город. Мертвый, да, не
нужно круглые глаза делать. Здесь ещё остаются люди, но нет
электричества, нет централизованного водоснабжения, нет банальной
канализации. А то, что можно было бы восстановить, никто не
восстановит. Соответствующие службы прекратили своё существование
по известным причинам. Мы сидим тут, как крысы в норе: доедаем
запасы сухих пайков, гоняем генераторы, наплевав на ресурс,
фильтруем воду, строим графики и делаем вид, что всё хорошо. И ведь
знаем: затянется дождик больше, чем на сутки — конец. Тут фон
будет, как в Хиросиме или Чернобыле. Потому что весь город — на
следе радиоактивного облака. Весь. А что в облаках над нашими
головами творится — вообще никому не известно.