—
Я принял тебя, Булат, спасибо! — кивнул лейтенант и повернулся к
нам. — Обожди минутку в эфире, уточню кое-что...
—
Думаешь, мы с ними по дороге сюда закусились? — я приподнял бровь и
посмотрел на Березникова.
—
Джипы, форма одинаковая, вроде сходится, — нахмурился Щукин. — Ну
да, так то, больше ни с кем зарубиться не могли...
Лейтенант кивнул и передал
росгвардейцам:
—
Булат, я Берёза. Уточняю: у гостей — минус три автомобиля и
неустановленные потери по личному составу.
—
Ох*реть, — выдала радиостанция. — Это как так вышло?
—
Обстреляли технику МЧС, — ответил Березников. — Получили
соразмерную ответку. Думаю, при встрече можно огонь на поражение по
ним открывать.
—
Потери у вас есть? — немного помолчав, уточнил
Никольский.
—
Серьезно водитель ранен, а так — легким испугом отделались,
насколько мне известно.
—
Я принял, Берёза.
—
Спасибо, Булат. До связи! — попрощался Березников и убрал
радиостанцию.
—
Конец связи, Берёза, береги себя. Управе — привет! — донеслось из
подсумка.
***
Крыша, покрытая равномерным слоем
жёлто-серого, липкого пепла, встретила нас порывистым ветром и
запахом бушевавших в городе пожаров. Запах был настолько сильным,
что пробивался даже через фильтры респиратора. Я осмотрелся по
сторонам — и не узнал родного города. Центр, затянутый то ли
дымкой, то ли дымом, выглядел, словно поверхность незнакомой
планеты. Из дымки выглядывали тёмные, мрачные коробки соседних
зданий, а за ними — мглистое ничего. Безвременье, заполнившее собой
улицы и дворы, проспекты и площади. Я смотрел в сторону башни
городских часов у Коммунального моста, и не видел её. Я не видел
Покровскую гору со знаменитой часовней Параскевы Пятницы, известной
всей стране благодаря десятирублёвым купюрам. Чёрт, да поднимаясь
сюда, я искренне наделся увидеть хоть какой-то привычный ориентир,
заякориться хоть как-то. Но, не увидел ничего. Больше всего пугал
тот факт, что несмотря на позднее время — стрелки часов подползали
к одиннадцати вечера, на улице до сих пор было светло. Не так
светло, как днём, но вполне достаточно, чтобы видеть и крышу, и
замерших в таком же изумлении товарищей.
—
Удивлены? — глухо поинтересовался Березников через мембрану
респиратора. — Тут теперь всегда так. Почему — не знаем, может
химия какая эффект дает. Химиков у нас нет. А туман этот, он будто
бы сам светится.