С
такими мыслями я осторожно выгрузился из кузова КамАЗа, поправил
надетые поверх костюма химзащиты бронежилет с «разгрузкой» и присел
на одно колено, вскинув взведённый автомат.
—
Держу, — коротко доложил я.
Прищурился, осмотрелся по сторонам. Слева —
почти не тронутая ударной волной и пожарами громада недавно
отреставрированного речного вокзала. Пятиконечная звезда гордо
возвышается на длинном шпиле, ниже — массивные гранитные буквы:
«КРАСНОЯРСК», витиеватые капители, венчающие колонны. Взгляд
резануло полное отсутствие огромных витражных стёкол в окнах и
наполовину оборванный, раскачивающийся на ветру баннер:
«Возрождение пассажирского судоходства на Енисее -...». Продолжение
фразы скрывало загнутое и перекрученное полотно баннера но,
подозреваю, ничего хорошего пассажирское судоходство теперь не
ждало. Чуть подальше речного вокзала в тумане виднелся выгоревший
остов ресторана «Енисей — батюшка», а справа, нелепо накренившись и
уткнувшись бортом в гранитные плиты набережной, замер речной
теплоход «Александр Матросов».
—
Право взял, держу, — сообщил присевший рядом со мной
Артём.
—
Принято, — отозвались из кузова, и началась неторопливая,
обстоятельная разгрузка.
—
Дальше бы проехали, — недовольно сказал выбравшийся из кабины и
подошедший к нам водитель. — Проезд загородили наглухо. Может,
дернем?
—
Не надо, тут недалеко уже, — послышался голос Седова. — Пусть
стоят.
—
А чего там? — поинтересовался Артём.
—
Сами сейчас увидите, — заверил его полковник.
Нагрузившись по мере своих сил и распределив
содержимое множества ящиков по группе, мы выстроились цепью и
приготовились выдвигаться. Я достал из кармана брюк изредка
попискивающий дозиметр и вставил его в пустой подсумок для
радиостанции на левой лямке «разгрузки» — саму радиостанцию
предпочитаю носить на поясе, с выносной тангентой. На здоровое
плечо навесил дыхательный аппарат, больному досталась связка из
сравнительно легких спального мешка и туристического коврика. С
рюкзаком на спине и автоматом на шее получалось не очень комфортно,
но просить кого-то тащить мои шмотки я посчитал
неприемлемым.
—
Спасибо, Егорыч! — Седов махнул рукой водителю КамАЗа. — Дуй домой,
и чтоб без происшествий!
—
Есть без происшествий, Александр Владимирович! — козырнул водитель.
— Вы сами там аккуратней.