- А я думаю по адресу. – сказал я.
- Нет. – посмотрел на меня Грегори. – Не так. Вы ошибаетесь главный дознаватель.
Я внимательно на него посмотрел, сделав шаг вперед.
- Я редко ошибаюсь. – сказал четко я. – И в этот раз я точно прав. А знаешь почему я так думаю?
Грегори внимательно на меня посмотрел, но ничего не сказал. Я усмехнулся и продолжил говорить, уверенный в том, что я все правильно понял.
- Потому что ты, Грегори Дос, умираешь. – я заметил удивленный взгляд Ансера на меня, но не стал поворачиваться к нему, продолжив говорить с бывшим целителем. – Ты умираешь медленно, мучительно и верно. Твои силы утекают как песок сквозь пальцы, и ты не понимаешь из-за чего это происходит.
- Бред. Я не могу умереть. Я бессмертный! Но чисто ради интереса, из-за чего же это происходит, по-твоему, мнению Герман Венсар? – задал, казалось бы, ни о чем неговорящий вопрос Грегори, но я понял, что был абсолютно прав.
- Амалия сейчас в Бездне. – сказал я, внимательно следя за его реакцией, которая последовала незамедлительно. – Ее угораздило попасть в портал, который открыл Его Величество. И теперь мне нужно попасть туда, чтобы вернуть ее.
- Она мертва. – сказал Грегори, но не так уверенно, чтобы убедить меня, скорее сам себе сказал.
- Формально да. – не стал отрицать я, - но вы связаны, как оказалось. А значит пока жив ты, и у нее есть шанс. Так что давай уже прекратим эти никому не нужные игры, и ты просто спасешь свою шкуру за счет спасения Амалии.
- Я хочу свободу, если вы ее спасете. Информация о портале взамен на свободу. – решил воспользоваться шансом мужчина, но Ансер захохотал и сказал.
- Э, нет, друг. Твоя жизнь и так хорошая плата за то, что ты поможешь. Тут не торгуются, а принимают то, что есть.
Грегори посмотрел на него, как загнанный зверь. Было видно, как в нем борется жажда просто выжить и натура твари, которая когда-то убивала людей за молодость, красоту и силу.
- Хорошо. – наконец сказал он. – Жизнь - достойная плата за информацию.
- Замечательно. – сказал император, - рассказывай.
Грегори начал рассказывать. Способ был запутанным, мы переспрашивали буквально каждую мелочь, раздражая заключенного, но он повторял все и объяснял, если требовалось.
На все это ушло больше двух часов.
Когда он уже закончил рассказ, то он, замявшись, словно не зная говорить или нет, что-то начал мямлить.