Селден равнодушно пожал плечами:
– Решение за вами.
Кристин потеряла самообладание. Охватившее ее возмущение не знало границ. В голосе молодой женщины звучали рыдания, но глаза оставались сухими и сверкали решимостью.
– Представляете ли вы себе, что вы сделали? Или, быть может, вы этого не понимаете? Вы ведь не беспомощная женщина, зависящая от других во всем, даже в том, что касается крыши над головой и пиши. Какое вы имели право управлять моей судьбой?
Селден сделал небрежный жест:
– Никакого.
– Вы ограбили меня! Вы унизили меня, как… Селден грубо ее перебил:
– Помолчите минуту и слушайте! Истерики вам не помогут. Я заставил вас пройти через тяжелый жизненный опыт – признаю это. Но я вытащил вас из той среды, которая очень скоро превратила бы вас в развалину, и сделал это исключительно для вашей же пользы. Смейтесь, если вам нравится! Когда-нибудь вы со мной согласитесь.
Кристин прервала Селдена, не обращая внимания на его протестующий жест:
– И вы думаете, я поверю в ваши добрые чувства?
– Я и не прошу вас верить, – хриплым голосом ответил он. – Когда я вижу в шахте людей, работающих под сгнившими креплениями, то, независимо от того, нравится им это или нет, удаляю их, и только тогда меняю бревна и мешки с песком. То же я сделал и с вами. Вы жили под гнилой крышей. Мне пришлось убрать вас, не дожидаясь, пока она рухнет.
Аналогия из знакомой с детства жизни была ей понятна. Она пыталась подавить свой гнев, но глаза ее выдавали. В них горела неукротимая ярость.
– Вы убрали крепления, но не заменили их.
– Это будет сделано позже.
– Но вы не имеете права! Я – не ваша собственность!
– Я сам взял это право.
И вновь перед Кристин предстал управляющий шахтой, которого боялся весь Айвенго.
– Что вы собираетесь делать? – более мягким тоном заговорил Селден.
Кристин тяжело вздохнула, сознаваясь в своей беспомощности.
– Пока – ничего.
И медленно, подчеркивая каждое слово, она бросила ему:
– Сейчас я пляшу под вашу дудку, но не всегда будет так!
Селден уклонился от вызова:
– Об этом поговорим когда-нибудь в будущем. Что вы намерены делать сейчас?
– К чему спрашивать? Вам ведь все известно. Я возвращаюсь в дом отца. Это единственное место, куда я могу пойти. – Кристин вздрогнула. – Но я предпочла бы идти куда угодно, только не к нему.
Казалось, злость ее утихла – глаза смотрели спокойно. Не повышая голоса, она сказала: