— Ты уже дома? Аль, только не обижайся и выслушай. Ник очень просил, а я не смогла отказать. Но это временно, правда! Он сказал, что ручается за Данила головой.
На секунду я подвисаю, пытаясь уловить в потоке слов подруги смысл, и не свожу взгляда с двери, за которой все ещё слышится отборная брань.
— Какого Данила? Ты о чем?
— Блин, Аль, прости-и-и, — хнычет Кристина. — Ник на пару дней рванул в Россию, встретился с другом, а у него какие-то проблемы. И... И... — она мнется, но все равно озвучивает. — В общем, Даня забрал запасные ключи у моей сестры. Я как бы несколько часов звоню тебе, чтобы предупредить об этом...
— Что ты сделала? — перебиваю я её, а в голове все никак не хочет складываться такой уже понятный пазл.
— Не убивай меня, — так виновато тянет подруга. — Но я разрешила Данилу пожить в моей квартире.
Меня насквозь прожигают взглядом орехового цвета глаза. Широкие скулы на мужском незнакомом лице напряжены так, что прикоснись - порежешься. Тот самый незнакомец из ванны вальяжно сидит прямо напротив меня по-прежнему полуголый, прикрыв полотенцем лишь все, что находится у края тёмной дорожки волос внизу живота. Сидит, потирает укушенную руку и смотрит так ненавистно и жутко, что хочется снова забиться куда-нибудь в угол. Но нас разделяет широкий массивный стол, по разным сторонам которого мы буравим друг друга глазами. А ещё повисшая тишина и мой телефон, связывающий по громкой связи уютную кухню-гостиную и Бали.
— Ау, вы здесь? — наконец, раздаётся голос Кристины из телефона после продолжительного молчания.
Я не отвечаю и лишь сильнее скрещиваю руки на груди. Мне и сказать-то нечего. Такой подставы я не ожидала.
— Да здесь-здесь, — вздыхает мой «насильник», не переставая растирать ладонью место укуса чуть ниже локтя. — Просто вот думаю, сколько уколов от бешенства теперь полагается. А, может быть, твоей подруге вообще придется у меня отсосать.
От такого похабного хамства лишь ошарашенно ахаю. Заметив, как испуганно я округляю глаза, Данил демонстративно поднимает руку с припухшими следами от моих зубов и, криво усмехнувшись, спокойно добавляет:
— Я про яд, а ты про что подумала?
— Идиот, да я даже извиняться не буду, — шиплю в ответ. — Нечего было руки распускать и хватать меня.
— Нечего было орать на весь подъезд. — Голос Данила жесткий, с откровенными нотами неприязни. Мой новоиспеченный сосед подается вперед голым торсом, приподнимаясь над столом. — Полоумная.