Все это так и рвалось из него.
Пришлось запихивать в рот новый блин, чтобы не огорошить маму
такими полубезумными откровениями про новый мир и свое царство.
- Слышу, слышу, - буркнул он.
Настроение становилось не очень.
Походу придется идти в школу и встречаться со многими своими
страхами, вновь нахлынувшими на него со страшной силой. Ведь в
школе его, ученика с особенностями развития, как любили говорить
умненькие тети с экрана, не очень любили. Скажем прямо, не любили.
Гнобить, конечно, не гнобили. Побаивались, что им от классной
руководительницы прилет в ответ, если что-то нехорошее всплывет.
Однако всеми явными и неявными способами давали понять, что ему в
классе не рады. Как известно, дети жестоки и у них есть множество
способов выразить это в отношении другого так, чтобы тому было
особенно обидно. Про прозвища «псих», «недоумок», «тупица»,
«тормоз» можно было даже не вспоминать. Это было мелочью. Тимуру
подкладывали в портфель мусор, заливали краской учебники и тетради,
снимали про него издевательские видео. Словом, услужливая память
очень быстро вытащила из своих глубин десятки такого рода случаев и
безжалостно смаковала им. Он же лишь скрипел зубами, что не
преминула заметить мама.
- Ты чего это? Зуб что ли заболел? -
посмотрела она на него с беспокойством. -А я говорила, не спеши!
Хорошенько все прожуй, а потом глотай. Точно болит? Нет?! Тогда
собирайся. А то я уже было подумала, что ты это все сециально
придумал...
Он отрицательно мотнут головой. Какой
там зуб? Школа это похлеще чем больной зуб! Если честно, там для
него было только одно хорошее — математика во всех ее проявлениям,
из которой Тимур, по-хорошему, и ходит туда. Была бы его воля, он
бы ходил только на этот предмет и ни на какие другие.
С видом приговоренного к смертной
казни человека, Тимур встал из-за стола и пошел собираться. Зубы
чистил так, словно это был последний его раз. Минут десять, не
меньше. Мама даже несколько раз обеспокоенно заглядывала в ванную.
Вид у нее в этот момент был такой, что едва зубной пастой не
давился.
- Я в рубашку твою справку из
больницы положила. Смотри не забудь ее Антонине Андреевне отдать, -
донеся ее голос, когда он принялся натягивать в своей комнате
штаны. - Что ты там копаешься? Тимур?
Тот же, механически заправляя пояс,
сосредоточенно пялился в экран ноутбука, в мониторе которого все
еще продолжалась игра. Именно это и вызвало его особое удивление.
Игра продолжалась сама собой, не требуя какого-то присмотра!
Иконки, демонстрирующие развитие клана Черного топора, медленно
менялись. Росла добыча руды, дерева. Чуть медленнее увеличивались
запасы выплавленного металла. Шустрее двигались торговые караваны,
нитки которых тянулись даже за перевалы Гордрума. Браво маршировали
тяжелые пехотинцы возле трех или уже четырех сторожевых застав
клана. Вокруг места с его телом затевалось какое-то строительство.
Тимур щелкнул по тачпаду и замер. Судя по всему, на этом месте
возводился целый храм, иконка которого мигала незавершенным
строительством.