В самом
конце она обычно убиралась у саркофага Колина. Так поступили и
сейчас.
- Что это
еще такое?
От ее
внимательного взгляда не ускользнули некоторые странности, от
которых тут же тревожно закололо девичье сердечко. Ее Колин лежал
не так, как она помнила. Правая рука с массивной печаткой на
указательном пальце чуть сдвинута. Голова повернута в другую
сторону.
Амина
наклонилась и тут же вздрогнула. На подошвах сапог заметила
крохотный кусочек раздавленного яблока. Вспомнила, что уже видела
раздавленное яблока у самого входа в храм. Еще тогда удивилась, кто
это был таким невнимательным.
- Это
правда? – гнома наморщила прелестный лобик, пытаясь сообразить, что
здесь происходит.
Это было
очень подозрительно. Случайностью мог быть тот рассказ юного
воришки на улице. Даже рассказ храмового стража мог быть
случайностью или обманом. Но теперь ко всему этому добавилось
третье – странное положение тела Колина. И все это нельзя было
списать на случай.
- Нужно все
проверить.
С этими
словами она выскочила из храма и понеслась в сторону казармы, где
жили стражи храма. Там сейчас должен был тот самый страж, что вчера
был. Его и нужно было расспросить.
Уже через
час Амина возвратилась в храм. Растрепанная, красная и с
подозрительно блестевшими глазами, она пронеслась мимо удивленного
стража прямо внутрь храма. Бросилась к саркофагу и едва не
обнюхивать начала лежащее тело. Вскоре заметила и другие
странности.
- Значит,
это все правда… Боги, правда… Колин, миленький, ты приходил…, - она
с силой вцепилась в руку лежащего гнома и начала ее тормошить. –
Колин, хороший мой, ты меня слышишь? Колин? Не молчи! Не молчи! Я
же знаю, ты меня слышишь!
Она сильнее
тормошила его, но все было бесполезно. Тело главы клана Черного
топора по-прежнему оставалось совершенно неподвижным.
- Колин, я
жду тебя… Мой хороший, возвращайся… Что там в дружине братьев
Подгорных врагов хорошего? Возвращайся…, - горячо шептала она,
обняв лежащего гнома и обливая его тело своими слезами. – Я буду
тебя ждать… Слышишь? Возвращайся… Колин, ты ведь меня слышишь. Или
не слышишь? - она искренне верила в то, что говорила. Или хотела
верить. - Подожди… Подожди, я напишу…
Гнома
быстро вытащила из кармашка небольшой клочок пергамента, на котором
тут же стала свинцовым карандашом что-то писать. После осторожно
вложила свернутый пергамент в ладонь гнома.