-//-//-
Не сказать
что он был злопамятным или просто злым человеком. Пожалуй, даже у
многих из тех, кто так или иначе пострадал от его действий, язык не
повернулся бы такое сказать. Даже наоборот, наверняка, все они как
один смогли бы назвать четкую и понятную причину своих вчерашних
или сегодняшних бед – или свой длинный язык, или свою глупость, или
безрассудность, или даже излишнюю самоуверенность, или что-то
подобное.
Сейчас Иван
Михайлович Филипов, депутат городского собрания, был уверен, что с
полным основанием имел право на самые жёсткие ответные действия. А
как иначе? Ведь, посудите сами, его сына жестоко избили: сломали
руку, сильно ушибом ребра и ногу, разукрасили все лицо. Говоря
юридическими терминами, к которым мужчина имел особую склонность и
часто ими щеголял в разговоре, его сыну нанесли побои, как минимум,
средней тяжести, а может и тяжкие побои. И все это, позвольте на
минутку, довольно тяжкая статья.
К тому же
нельзя скидывать со счетов, что он являлся депутатом, а значит,
призван был следить за исполнением законов. По крайней мере, Иван
Михайлович очень часто с пафосом об этом заявлял.
- Как же
мне это спустить на тормозах? Люди не поймут. Наконец, это же
нарушение закона, и я как народный избранник просто обязан
отреагировать, – при этих словах мужчина в предвкушении причмокнул
глазами. Глаза его сузились, превратившись в щелочки. А сам он стал
напоминать ханского баскака в момент сбора дани. – Хм, именно
так... Народный избранник, – ухмыльнулся он, вкладывая в эти слова
только ему известный смысл. – Я же должен защищать закон, –
ухмыльнулся депутат. Похоже, и закон он понимал очень по своему, по
родному. – Ха-ха ...
Он нажал на
кнопку селектора на телефоне, вызывая своего
юрисконсульта.
- Юрчик,
мухой ко мне, - небрежно бросил мужчина.
Юрчик, а
точнее Юрий Павлович, был так себе человеком — скользким,
изворотливым, за что, собственно, и получил довольно нелицеприятное
прозвище «Сладкий». Выглядел, кстати, юрисконсульт соответствующе.
Как говориться, внутреннее содержание полностью соответствовало
внешнему оформлению. Весь прилизанный, средних лет, но отчаянно при
этом молодился. То и дело пропадал в специальных салонах, колол и
мазал себя везде и всем, чем только можно. Однако, при при всем при
этом к его профессионализму совершенно не было никаких вопросов,
что делало его крайне полезным при решении всякого рода «непростых
дел с душком».