Из позиции лежа я резко поднялся на
ноги и проверил, как быстро смогу подскочить к двери. Две секунды.
Быстрее не получается из-за наручников. После недели избиения и
подобия жизни на хлебе и воде даже стоять тяжело.
В коридоре послышались шаги, и вскоре
пришла пара знакомых мучителей. Прикоснулся рукой к прутьям клетки.
Холодные, а значит, снаружи и впрямь наступила полночь и у этих
уродов прошел пересменок. Четверо пошли спать и еще четверо
заступили на дежурство. Зло в груди зашевелилось. Знаю, что оно –
это я. Вот только я не помню, кто я. А злу плевать на знание. Оно
здесь и сейчас хочет помочь нам выжить.
Наша клетка была вторая по счету.
Мучители на мгновение отвлеклись на еле слышное пение моей
сообщницы, но всё равно начали с первой клетки. Понятно. Они
действуют строго по плану. А вот моя соседка явно нервничает, всё
четче понимая, что скоро ее заберут на избиение. Я же всё это время
лежал на полу нашей клетки в такой позе, чтобы быстро встать и
подскочить к двери.
Пришедшая пара уродов десять минут
мучала троицу из первой камеры, не переставая махать дубинками ни
на секунду. Чуток запыхались. Сил у них ещё много – ночная смена
только началась. Наверняка на наркоте сидят, чтобы психически не
сломаться на такой работе. Да и физически они уж больно
выносливы.
Пора. Дверь в нашу камеру открылась и
тощий мучитель за волосы потащил мою сообщницу в центр комнаты. Мне
страшно и сердце колотится так, что кажется будто сейчас выскочит
из груди. Тело сжалось в пружину. Чувствую, как в области спины
надпочечники судорожно напряглись и выбросили в кровь ударную дозу
адреналина. Ногти скребут по полу клетки. Страшно. Страшно.
Страшно. Но жить очень-очень хочется. Так что либо я нападу и убью
их первым, либо они забьют нас до смерти.
Стоящий у двери бугай отвлекся на
песнь девушки. Она плакала, но продолжала петь:
Никто не услышит, никто не
придёт,
Никто тебя никогда не
найдёт.
Ведь так бывает на
свете,
Что бесследно теряются
дети...
Едва бугай повернул голову в сторону
девушки, как я вскочил на ноги и спустя две секунды толкнул его. Но
толчок был сделан не плечом, а всей грудью. Я постарался сделать
так, чтобы мои наручники перекинувшись ему через голову и попали
точно на бычью шею.
От неожиданной атаки со спины бугая
повело вперед, и он, потеряв равновесие, стал заваливаться на
тощего напарника. Тощий тянул за волосы девицу. Я уже в полете
уперся грудью в спину бугая, а мои руки и цепочка наручников
пролетели дальше нужного, царапнули нос тощего, задели зубы и
наконец остановившись где-то на кадыке. Он было дернулся, но я уже
подтянул руки, пытаясь сообразить, что теперь делать. Поймать двоих
за раз у меня и в мыслях не было.