Ну и какой у меня шанс не получить по роже при таком откровении?
Я, конечно, могу уверенно заявить, что Ксеня ко мне не совсем равнодушна, как хочет показать. Но, тем не менее, обстоятельства сложились явно не в мою пользу. А вдруг на нервах, она решит, что это было изнасилование?
Мой взгляд невольно скользнул по простыням на смятой постели. А вот когда я заметил одну примечательную деталь, чуть в осадок не выпал.
Жеванный опоссум!!! Это – что? Что — это? Кровь вчерашней девственницы?
Охрененно! С ума сойти! Мне бы даже польстило, если бы не тот факт, как мне это чудо невинное досталось.
Завис, испытывая когнитивный диссонанс. Двоякие чувства смешивались в бурный коктейль радости и досады. И как быть? Момент проср*н, чего уж там!
Содрал испачканное белье и спрятал его в шкаф, с глаз долой. Мало ли, у кого какие вопросы возникнут.
Перезванивать не стал. Смысла не вижу. Если Дзинь-Дзинька ушла в глухую оборону, то тут бесполезно биться головой об стену.
Немного обмозговав ситуацию, набрал Дуба с просьбой пеленговать один конкретный телефонный номер, отслеживая передвижение вредины. Пусть выдохнет, маленькая. Все равно, найду.
Дуб, он и в Африке, дуб. Серьезный и основательный. Ни слова лишнего не выдал, все четко по делу. Принял к сведению и поспешил исполнять задание.
К обеду Дубцов привез мне планшет с программой отслеживания. Я установил его на панели в своем Porsche Panamera и стал периодически поглядывать, где шастает моя красная шапка. Не забывая про свои дела, конечно.
Ничего себе, она петляет по городу. Маршрут более чем, не логичный.
Сначала я обеспокоился. Потом вспомнил, что она же эта…мастер красоты. Наверняка, по клиенткам бегает.
Увидев, что Ксюша приближается к салону Ипатова, бросил все дела и погнал с максимальной скоростью, ловить свою беглянку. На самотек оставлять нельзя. Особенно, если дело касается её бывшего. Мало ли, что он там ей наплетёт.
Бью по тормозам. Вовремя. Буквально вырвался из салона наружу, не забыв растянуть на лице радостно-дебильный оскал, да так и привалился обратно к крылу тачки, когда увидел, что Дзинь-Дзинька с решительным видом выпрыгнула на улицу, смахивая со щек слезы.
Удар под дых, мл*ть! Не могу видеть женских слез, особенно Ксеньки.
Град мыслей и ни одной оптимистичной.
Черт! Кого бить? Консула? Или себя? Я же способствовал их расставанию. Она, что, его любит, если так расстроилась? Что он ей сказал?