Зрелище удивительное, только я здесь не за этим.
– Думай, Хант, думай.
На мгновение я прикрыл глаза, жадно втягивая воздух. Абсолютно точно Надя была здесь. Едва различимый запах ее волос все еще витает в этом помещении, но она ушла.
Расталкивая людей на своем пути, взобрался по лестнице и выбежал на улицу.
– Где ты, куда могла пойти?
Неожиданный порыв ветра принес мне не только аромат санселий, но и отголоски ее слов: «Пожалуйста, не надо… Не трогайте меня».
Не помню, как преодолел двухметровый забор. Только спустя считанные секунды, рассвирепев до гортанного рыка, что вырвался из груди, не щадя разбрасывал в разные стороны кучку жалких людишек, окруживших испуганную девушку в темном переулке. МОЮ девушку.
Я и сейчас сквозь чужие стоны, треск сломанных костей и нелепые мольбы о пощаде слышал, как колотится ее испуганное сердечко.
Сначала подумал, что это сосальщики, но нет. Эти не двигались так быстро и не работали слаженно. Каждый заботился лишь о своей шкуре. Жалкие трусы! Пятеро уже распластались на асфальте, шестой еще планировал незаметно скрыться под покровом ночи, шустро отползая к кустам.
– Оставь его, монстр! – заливаясь слезами, взмолилась Надя, и меня прошибло от ее слов.
Я замер. Разжал напряженные кулаки и сделал глубокий вдох, пересиливая желание добить и последнего. Монстр?! Это она меня считает монстром? После того, что эти ничтожества, недостойные называться мужчинами, собирались с ней сделать?
Как же хотелось подойти, прижать ее к своей груди, успокоить, объяснить, что все совсем не так и рядом со мной ей нечего бояться.
Но стоило мне сделать пару шагов в ее сторону, как моя избранная, в неожиданно коротком платье, открывающем невероятно красивые ноги, завизжала и ринулась в сторону оживленной улицы, где все еще шумели машины, а из «Небесного хайвея» доносилась музыка, вводящая в транс.
– Да, просто не будет, – вздохнул я и наклонился, поднимая с земли необычный сияющий кулончик в форме кувшинчика на длинной цепочке, – Хотя, Хоуп предупреждала, это же русские.

