Я кивнула, поискала глазами кресло и, обнаружив его, оживилась. Дожидаться приглашения я не стала и, плюхнувшись на мягкое, обитое бархатом сиденье, с удовольствием вытянула ноги. Бартлей проследил за моими действиями с неодобрением. Я лишь пожала плечами и улыбнулась.
— Я решил оставить ваше имя, чтобы вам было проще привыкнуть ко всему происходящему.
— Это очень мило, — с иронией ответила я, ставя на колени рюкзак с Сумраком.
«Смотри, какой заботливый злодей попался! Везучая ты, Касси!»
Я едва не хихикнула. Пришлось закусить губу.
— Я понимаю, что вы ничего не знаете о нашем мире, поэтому в саквояже с вещами, помимо платьев и женских штучек, вы найдете несколько книг по истории и… этикету.
Клянусь, будь я более деликатна, устыдилась бы этого многозначительного взгляда, намекающего на мою ущербность, но вся философия ведьм строилась на одном простом постулате: «Болт, положенный на мнение окружающих, обеспечивает долгую и счастливую жизнь», так что я с легкостью проигнорировала и взгляд, и намек.
А Бартлей-то явно успел прийти в себя после встречи с близняшками. Лицо спокойное, только бледное. Наверное, все-таки волнуется, хоть и не показывает этого. У глаз и в уголках губ отчетливо проявилась тонкая сеточка морщин.
— Вы не можете отправиться в таком виде во дворец, кьерра. Вам придется переодеться.
— Без проблем. Что-нибудь еще?
Он, поколебавшись, кивнул.
— Никому не говорите, что вы ведьма.
— Что, — я сразу насторожилась, — за это до сих пор можно угодить на костер?
— Нет, гонения на ведьм прекратились, но отношение к вам все еще… неоднозначное.
— Предрассудки — разум глупцов, — пробормотала я.
Бартлей посмотрел на меня с опаской. Наверное, посчитал, что я обратилась к ведьмину слову.
— Я оставлю вас, — торопливо проговорил он. — Платье на диване. Скоро вернусь.
Бартлей с резвостью молодого сайгака выскочил за дверь.
«Никак за святой водой побежал!»
— Еще б она помогала, — пожала плечами я.
На узком диване с мягкой обивкой действительно лежал перевязанный лентой сверток. В нем оказалось дорожное платье простого покроя и непримечательного темно-коричневого цвета. Видимо, в соответствии с легендой о разорившемся бароне.
Платье я натянула быстро (шнуровка была спереди), чуть дольше провозилась с чулками. Волосы подняла наверх и заколола шпильками. Я надела туфли из мягкой кожи и взяла в руки небольшое зеркало, вероятно, оставленное намеренно. Из него на меня смотрела…