Саша Ракушкин, вывалившись из окна до половины, мирно почивал вниз головой. Полз храп. Лоб кандидата исторических наук и водителя троллейбуса по совместительству почти уткнулся в траву, прохладную, темную, пронизанную тонкими ароматами накатывающейся украинской ночи…
Я и Коля Кудрявцев вышли из машины и двинулись к ближнему костру. Возле него сидели две женщины, и по тому, с каким оживлением одна из них подняла голову при приближении Кудрявцева, я поняла, что это его жена, Аня. Та, в которую, по его собственному признанию, был когда-то влюблен Родион Потапович. У нее были тонкие, несколько неправильные черты лица, капризный рот, на щеках плясали блики от костра, а в больших глазах поблескивало что-то обманчиво расслабленное, влажное.
– Коля, – сказала она, – я вас сегодня не ожидала.
Вторая женщина едва ли могла быть мною опознана (я и Аню-то Кудрявцеву угадала лишь по косвенным признакам), однако же подскочивший к костру мужчина сказал с довольно сильным кавказским акцентом:
– Ну что, умный дэвочка Юля Ширшова, я тэбэ говорил, что нужно было у нас в Сочи оставаться или вообще поехать на Кипр, а ты – туда, сюда, здесь лучше, романтыка, в поисках прэкрасного!.. Я бы не сказал, что тот, кого мы сейчас ищем, очень уж прэкрасен.
– Не гнуси, Инвер, – ответила Ширшова, с которой, по уверению моих спутников, накануне своего исчезновения в подпитии два раза поцеловался мой босс. – Думаешь, мне это очень нравится? Только нужно было сразу его, как говорится, выгонять из похода, а не теперь – задним числом.
– А кто, собственно, пропал? Кого, кого ищем-то? – с тревожными нотками спросил Коля Кудрявцев, приближаясь к костру.
– А все того же, – ответила Аня. – Драгоценный Штык твой пропал. Кстати, он все Ракушкина искал, а когда ему отвечали, что Ракушкин в город уехал, все хохотал идиотски и порывался «посушиться», как он сам говорил. В костер прыгал. Приходилось вытаскивать, чтобы ожогов не получил. Джордано Бруно хренов.
– У меня в Сочи есть знакомые, – сказал Инвер без особого оживления. – Ладно уж были бы, как я, то есть чурки с гор, так нет же, русские. Открыли гриль-бар, назвали – нарочно не придумаешь – «Жанна д'Арк». Хорошо еще, что не открыли дайвинг-клуб. Я бы предложил им название: «Му-му». А ты что же это, Коля, не познакомишь нас с дамой? – И он хитро глянул на меня. – Садитесь поближе к костру, а то тут, в этой местности, не так тепло, как может показаться. Меня зовут Инвер. А вы, очевидно, Мария?