Джишин молчал, не смея что-либо сказать, а Горо прожигал его
тяжелым взглядом.
- Однако. – Идзуна резко перестал улыбаться. – Я не могу не
заметить, что твоя неразумная выходка все же увенчалась успехом.
Благодаря твоим действиям было убито двое высших. И один из них был
Джиробу Санса, глава клана.
Многие уже знали об этом, но все равно слова подтверждения от
Горо Сумада, заставили собравшихся удивиться.
- Из-за его смерти Санса потеряли всякий боевой дух из-за чего
победа над ними прошла без всяких проблем, сохранив множество
жизней сокланцовцев. Более того, Джиробу ты убил в поединке, взяв в
помощь всего лишь троих товарищей среднего уровня.
Горо сделал паузу.
- Поэтому хоть ты и виноват, но я не могу не признавать твой
вклад в эту войну. Кроме этого, ты храбро сражался все эти годы, а
твои люди живы и готовы служить на благо клана. Джишин Сумада, в
награду я поручаю тебе должность казначея. Теперь ты будешь
ответственен за то, чтобы у нашего клана всегда были деньги для
войны или мира. Я надеюсь, что столь ответственная должность научит
тебя лучше оценивать риски.
- Благодарю вас, глава. Я не подведу вашего доверия, – Джишин
принял очередной золотой мандат и быстро вернулся обратно. Стас
заметил, что он был полностью мокрым от пота.
Ордынцев скосил глаза на стоявшего в стороне Тошиюки Эйко, главу
семьи Эйко и отца Мэй. Именно его семья всегда была ответственна за
город. Теперь же над ним, вследствие смерти старейшины Ютаки, был
поставлен Джишин.
Станислав в целом понимал, что делает Горо. Тот, видя, что
младший сын подает надежды и заработал уважение, решил дать ему
один из второстепенных рычагов власти. И если раньше все могли
возмутиться, то сейчас у Джишина было достаточно репутации.
Судя по кислой морде Идзуны он был совершенно не рад подобному
исходу. С другой стороны, его успокаивало то, что его должность
была намного важнее и престижнее. А это значило, что отец его ценит
больше, чем проклятого младшего сынка.
Стас же мог лишь восхищенно цокнуть языком – глава клана умело
воспользовался ситуацией и пользуясь неразберихой в главных семьях
посадил на два ключевых поста своих собственных сыновей, ослабив
влияние главных семей и усилив свою собственную.
Но об этом можно было подумать и потом, ведь очередь дошла и до
их троицы.