Диване отпросился сходить на лодке к
дромону, убрать трапы, а то утром можем их и недосчитаться, волны
ещё сильные. К тому же надо осмотреться. Умная мысль. Только
лошадей от стоянки сначала надо убрать. Домой решили не идти,
долго, лошади не дойдут, после такого стресса. Спальные
принадлежности и еду мы взяли, а работы здесь не на один день.
Лошади потихоньку успокаивались. Диване отвел их на небольшую
полянку возле скал, травы там много, захотят – покушают. К тому же
недалеко небольшой водопадик стекал с обрыва. И лошади могут
напиться, и нам чистой воды из водопада хватит. И ужин сварить, и
попить-помыться. Ведра было всего два, так что мы уходились. Диване
отправился на вторичный осмотр судна, а я занялась приготовлением
ужина. Каша с курицей уже была готова, чай заварим позже. Уже по
темноте услышала скрип уключин, мой малыш возвращается. Долго он,
трофеи искал, не иначе… М-да, нашёл.
На корме сидела молодая красивая
девушка лет 17-18. С усталым, осунувшимся лицом и тревогой в
глазах. На коленях она придерживала голову молодого мужчины,
который явно был без сознания. Особенно удивительным был тот факт,
что утром мы внимательно осмотрели дромон. Поверхностно, конечно,
только чтобы избежать неприятностей от возможно выживших членов
команды. Хоть и бегом, но прошли по всем закуткам. Никого не нашли.
И вдруг на пустом корабле, где были открыты все двери, находим двух
человек. Я вопросительно посмотрела на моего малыша. Он меня
отлично понял:
— Я хорошо смотрел, но в сундуки-то
мы не заглядывали.
Тут он был прав, а мне наука, надо
быть более осторожными. Девушка беспокойно переводила взгляд с меня
на Диване и обратно. Прусского языка она явно не знала.
— Ты пробовал с ней
разговаривать?
— Ни славянского, ни немецкого она
не знает. Но немного говорит по латыни.
Это уже хорошо. Не взирая на все
обстоятельства, не думая о производимым впечатлении, я задала
девушке самый главный вопрос, который мучил меня с первого дня
вселения:
— Какой сейчас год от рождества
Христова?
Если девушка и волновалась из-за
всех неприятностей, что с ней случились и могут ещё случится, то
сейчас они её совершенно не волновали. Ибо она вошла в некий
ступор. Понятно, этого вопроса она не ожидала, совершенно. Но взяв
себя в руки, ответила:
— 859.
Вот так вот. Несколько минут
потратила на реабилитацию своего сознания, ибо верила в чудо,
наверное. Хотя Диване четко и ясно донес информацию о
средневековье, но где-то глубоко таился огонек надежды на возврат к
моему прошлому, то есть будущему. Ведь одно дело – догадываться, и
совсем другое – знать. Но как говорят, жизнь продолжается. Я
подумаю об этом завтра, обязательно. А сейчас... Мне не хотелось с
ней говорить, поэтому возложила эту почётную обязанность на
младшего по званию: