У меня все похолодело внутри от этих ужасных предположений. Я вспомнила лицо свое перед зеркалом и то, как глаза мои цвет меняли. Или мне казалось… Не может ведь на самом деле… Бред это все! Маньяк какой-то, псих среди них. Просто им сил, навыков не хватает, знаний. Только меня это не спасет… прав Чарльз, едва узнают, раздерут на куски.
– Думаешь, она это была?
– Уверен, что она. Бернард, который крикнул, что узнал ее — сегодня в хате своей ночью сгорел. Едва с казни пришел и заполыхал. Говорят, кто-то дверь завалил и поджег. А окна узкие… Бернард, сам знаешь брюхо во какое… не смог вылезти. Так и поджарился.
– Страсти-то какие.
– Я слыхал, герцог с королем повздорили. Из-за ведьмы, видать?
– Черт его знает из-за чего.
– Говорят, король ее сжечь хотел, а герцог наш помешался на сучке и не дал. Приворожила она его, притянула к себе.
Я на Чарльза посмотрела, а он на меня.
– Герцог наш справедливый. Все ради народа делает. Не помиловал бы он, если б ведьмой была.
– Ты ее видел? Такой красоты не бывает среди людей! Только ангелы и дьяволы могут быть настолько ослепительны. С ума она его свела, окрутила. Он и к жене в первую брачную ночь не пошел, а к ней… Полюбовница она его.
– А тебе почем знать?
– Знаю. Люди зря болтать не станут.
– Это кто тебе такие подробности рассказывает?
– Расступись!
Послышались крики, и толпа начала расползаться в обе стороны, открывая дорогу священнику, идущему впереди, двум стражникам и телеге. Я видела, как бледнеют лица, как сгибаются пополам люди, и их тошнит прямо на мостовую. На телеге везли мертвую девушку. Ее руки раскинуты в стороны, с обрывками веревок на пробитых запястьях. Я в ужасе смотрела на нее и ощущала, как холодеет все тело и ползут мурашки по коже.
– Расступись!
– Да! Это ведьма убила малышку Марьям! Нелюдька! Зверь! Смотри, что сотворила!
– Найти ее надо и самим уничтожить!
Я смотрела на пробитую руку девушки и на тянущуюся по мостовой веревку. Даже не веревку, а тонкую окровавленную тесьму. Я ее где-то видела, но не могла вспомнить, где именно. Телега проехала мимо меня, и все обернулись ей вслед.
Священник читает молитву, а кто-то из детей затянул уже знакомую мне песню, от которой все волоски на теле дыбом встали.
Прячьтесь дети, прячься скот,
Ведьма к нам в ночи идет.
Прячься кошка, прячься кот,