– Вот и работай в такое пекло… Значит, не хотите показать, где труп?
То ли шутит, то ли издевается, поди разбери…
– Как войдете в лес, там уже сказать трудно, – ответил я. – На вашем месте я бы опарышей искал.
Молодой констебль было хохотнул, но тут же осекся под недобрым взглядом старшего патрульного.
– А вы разве не хотите, чтобы этим занялась выездная спецгруппа? – спросил я.
Полицейский усмехнулся:
– То-то они нам спасибо скажут, когда выяснится, что это дохлый олень. Так оно и бывает по большей части.
– Мальчики думают иначе…
– Знаете, с вашего позволения, я хотел бы сам убедиться.
Он махнул рукой младшему напарнику:
– Пошли, нечего время терять.
Я проследил взглядом, как они лезут через кусты и бредут к лесу. Меня никто не просил дожидаться, да и смысла не было. Я довел патрульных куда мог; остальное в их руках.
Впрочем, я не уехал. Вместо этого вернулся к своему «лендроверу» и из-под сиденья вытащил бутылку минералки. Вода тепловатая, но все же – во рту так пересохло… Я надел солнечные очки и, облокотившись на грязно-зеленое крыло, стал смотреть в сторону леса, куда ушли полицейские. За осокой их уже не видно. От болота несло мокрой ржавчиной, в раскаленном воздухе жужжали и звенели насекомые. Мимо протанцевала пара стрекоз. Я отхлебнул еще глоток и взглянул на часы. Из пациентов меня никто не ждет, до вечернего приема еще часа два, однако стоять на обочине, ожидая результатов поисков сельских стражей порядка… Я мог бы найти занятие получше. К тому же они, наверное, правы. Мальчишки действительно могли наткнуться на труп животного. Воображение и паника сделали остальное.
Я все еще не уезжал.
Через какое-то время в поле зрения возникли два силуэта, продиравшиеся сквозь белесые стебли, нещадно стегавшие их форменные рубашки. Еще на расстоянии было заметно, насколько бледны у них лица. На груди младшего полицейского виднелись мокрые рвотные потеки, о которых он вряд ли даже догадывался. Без лишних слов я протянул ему бутылку с водой. Он благодарно ее принял.
Пожилой констебль старательно прятал глаза.
– Чертова рация… сигнала не добьешься… – пробурчал он, проходя мимо меня к машине. Ему явно хотелось вернуть себе тот прежний, грубоватый тон, да получалось неважно.
– Значит, все-таки не олень? – спросил я.
Мрачный взгляд в ответ.