- Вот сейчас бы обнесли вас как липку, - бурчу я, протягивая мороженое Вадиму Петровичу. – Ешьте, должно полегчать. Молоко адсорбирует всю гадость.
- Вот откуда ты свалилась мне на голову такая… умная? – вздыхает он. – Где тебя только Кирилл откопал?
- Какая разница? - хмыкаю я. - В отличие от вас, я не употребляю запрещенные препараты и не торчу.
- Так я…
- И еще, - резко добавляю я, - мне и в голову не пришло выставить вас в дурном свете. Представляю, как бы народ порадовался, если бы стало известно о вашем пристрастии. Босс обкурился. Да кто, зная, что вас штырит, придет к вам морду ремонтировать?
- Оля, - противно тянет Косогоров, доедая мороженое, - я сейчас в транзит-отеле, и мне очень хорошо… Вылет опять задерживается… И со мной такая сладкая… маленькая…
- Возвращайтесь в реал, - обрываю я наркоманский бред. – Вон, уже Гена подъехал, - машу я рукой своему телохранителю. – Возьмитесь за сердце, что ли…
- Если только за твое, Олюшка, - бормочет Вадим Петрович. – А мне еще с Шевелевым сегодня встречаться, - стонет он и добавляет тоскливо. – Твою ж мать!
Гена приезжает не один, а с презентабельным красномордым мужиком, откликающимся на Вову.
- Сейчас за Робертом заедем, и домой, - бурчит, еле ворочая языком, Косогоров.
- Тебе бы в больницу, Вадим Петрович, - предлагает Вова. – Давай отвезу к нам в клинику, вызовем кардиолога…
- Пройдет, - отмахивается Косогоров. – Дома отлежусь… Оль, а ты с Геной за Робертом съездишь, да? Скажи ему, что собаку купим на выходные… - замечает он, поморщившись, потирая грудину.
- Конечно, - киваю я и всю дорогу на Оборонную, а потом и возвращаясь в Косогоровский особняк, думаю, что же привиделось Вадиму Петровичу в ядовитом дурмане.
«Транзит-отель, твою мать! - вздыхаю я, вспоминая собственные приключения. И ухватив горящие щеки обеими руками, гоню прочь надоедливые картинки, заботливо подкинутые моей памятью.
И только поздно вечером, уложив Роберта спать, понимаю, что больше не могу сдерживаться. Выхожу на балкон и, усевшись в ротанговое кресло, закрываю глаза. Пытаюсь унять дрожь, охватившую тело, и будто наяву вижу своего мимолетного любовника. Загорелый мужик с темными волосами до плеч и нахальной улыбкой аккуратно сводит меня по ступенькам вниз. Я чувствую, как моя ладошка надежно покоится в широкой ладони. Поправляю сумку, спадающую с плеча, убираю прядь волос за ухо и корю себя «Что же ты творишь, идиотка?».