Дани показалось, что тетка Джема вздохнула. Потом снова раздалось мерное постукивание ножом о доску.
- Я ему жратву носить не буду, - заявила Джема, - он со злонесущим даром. Еще навредит мне.
- Чем это он тебе навредит? – Фольм хмыкнул, - ты ж не механоид.
- Все равно не буду. Пусть вон, эта… носит.
- Да и пусть носит, - согласился Фольм, - а ежели потом в подоле принесет?
- Ты совсем дурак? Кто на нее посмотрит? Она ж как доска…
Молчание.
- Если и принесет, пусть рожает. Утопим ублюдка, да и все.
Дани внезапно ощутила резкий приступ тошноты.
Пальцы сами собой сжались в кулаки, и она едва удержалась, чтобы не соскочить со своего места, не ринуться в кухню и не вцепиться ногтями в бледное лицо тетки. Тва-арь… какая же тварь…
Дани спешно заморгала, чтобы не расплакаться. Плакать можно было только глубокой ночью, когда никто не слышит… Вот тогда – вцепиться зубами в набитый соломой тюфяк, и заходиться в немом вопле, в беззвучном проклятии Всеблагому, за то, что попустил смерть родителей. А сейчас стиснуть зубы, и молчать, делать вид, что ее здесь нет, стать бледной тенью самой себя…
Скрипнула дверь.
- Фольм Эрве? – низкий мужской голос. Не старый, но и не молодой. Как будто очень усталый.
Загрохотал упавший стул.
- Мастер…
- Я зашел вернуть вам ключи, - сказал неизвестный, - а заодно оставить распоряжения насчет заключенного. Поскольку он здесь до конца своих дней, думаю, нет необходимости постоянно держать его в подземелье. Через пару недель можете перевести его в одну из башен.
- Да, мастер!
- Надеюсь, вы осознаете всю степень ответственности.
- Да, мастер!
И столько в голосе Фольма было подобострастия вперемешку с почти животным ужасом, что Дани не выдержала, неслышно поднялась и осторожно выглянула из своего закутка.
Перед обеденным столом стоял инквизитор. Из своего укрытия Дани могла видеть лишь его спину, затянутую в мундир из добротного черного сукна, и такие же черные волосы, вьющиеся, ниспадающие на плечи.
- Я хочу, чтобы его хорошо кормили, - тем временем процедил инквизитор, - он должен прожить здесь долго… так долго, как сможет. У Его Величества не должно возникнуть вопросов, понятно?
- Да, мастер, - выдохнул дядька Фольм, - не извольте беспокоиться, все будет сделано в лучшем виде.
- Хорошо, - мужчина кивнул.
В этот миг взгляд Дани непроизвольно скользнул вниз. Воздух застрял в горле, захотелось превратиться в тоненькую струйку дыма и выскользнуть прочь. Левая рука инквизитора… ее не было, руки. Из узкого рукава мундира выглядывала механическая кисть, матово блестящая.