Тройка остальных вызывала только жалость и желание отомстить.
Они напоминали собой призрачные языки угасающего пламени. Их
участие в борьбе уже не было осознанным - так стебли умирающей
растительности стараются пробиться сквозь толщу асфальта. Словно
побеги травы, тянущиеся к Солнцу, так и они тянулись к мести за
свою гибель.
Из всеобщего вороха знаний становиться понятным одно: если все
души действительно хотят окончательно победить этого 'астрального
пожирателя', то им следует соединиться. Это нечто вроде смешивания
содержимого различных сосудов: нужно перелить жидкости из неполных
бутылок в одну, что бы получить одну полную. 'Переливать' надо в
самый плотный сосуд. Иными словами - в Сознание зачинщика
восстания. Впрочем, этот процесс можно было рассмотреть и с другой
точки зрения: самый сильный из их компании становиться хищником, а
все остальные - добровольной добычей. Жертва, необходимая для
победы над общим врагом. Трое ещё осознающих себя согласны. Трое
безмолвных и так уже находятся на грани развоплощения, так что их
согласия и не требуется. Но из остатков знаний мага становиться
понятным, что с духом зверя будут проблемы. И дело тут не в его
согласии: дух зверя отличается от души разумного существа даже в
загробной жизни. Нельзя пересадить орган животного человеку -
отторжение неминуемо, а следом за ним наступит гангрена и смерть.
Однако Сознание задает вопросы и находит выход. 'Астральный
пожиратель' одинаково успешно использовал в качестве трапезы и души
разумных, и духи зверей. Следовательно, обрывки его 'плоти' могут
послужить тем связующим звеном, которое соединит дух зверя и душу
человека. Вот только человека ли? И каковы шансы на успешный исход
такого эксперимента? Впрочем, душу, рискнувшую собственным
существованием ради победы над неведомым врагом, подобные мелочи
уже не волновали. В итоге должно получиться нечто такое, что
Сознание землянина уже удалось проделать с собой, когда оно сумело
поделить себя на две части. Две сросшиеся личности. Уродливый
сиамский близнец? Нет, две стороны одной монеты.
Решение принято. В одно мгновение Сознание перестаёт ощущать
безмолвных трёх других, но при этом само становится гораздо
сильнее. Невидимые раны начинают зарастать, а уродливые рубцы
шрамов выпрямляются и бледнеют. Потом наступает черёд осознающих
себя душ. Сознание чувствует, что сила и знание других становится
его силой и знаниями. Обрывки чужой памяти ложатся латками на
изорванное одеяло памяти землянина. Но многие из них бесцветны,
словно лоскуты белой материи или листы чистой тетради. И на это
пустое место удобно ложатся обрывки памяти астрального хищника. И
пусть сейчас всё это похоже не на упорядоченную библиотеку, а на
огромную кучу книг, но Сознание знает: со временем оно во всём этом
разберётся.