Кем бы ни был утверждающий маршрут следования литерного состава,
ему удалось запутать даже пассажиров…
Проскочили Уфу…
-
Ранним утром Грабе проснулся от толчка.
Выглянул в окно – состав остановился.
То была какая-то крупная станция.
Аркадий Петрович набросил шинель в рукава, вышел из купе.
Проводник также спал блаженным сном, и вагонную дверь пришлось
открывать самому.
Вокруг состава стояли солдаты – по одному с каждой стороны
вагона.
- Что за станция, служивый?
Солдат обернулся. У него был строгий приказ не отвечать ни на
какие вопросы подошедшим посторонним…
Но этот-то вышел из вагона, так что точно не был
посторонним.
- Самара, Ваше благородие.
- Самара – так Самара… - милостиво согласился Грабе.
Он прошелся вдоль состава, словно проверяя – все ли на месте.
Несмотря на ранний час в голове во всю громоздились мысли. Не
допустили ли они глупость, разрешив ученым отпуск на время
переезда. Ведь может кто-то не выдержит, сболтнет. Андрей может
прихвастнуть перед барышней. Его, конечно: проверяли, парень не
болтлив, скромен. Но в чужую голову не залезешь – неизвестно с
какого места у него начинается тщеславие.
На соседнем пути стоял пассажирский поезд. Там по причине утра
чересчур раннего все спали…
Утро было туманным и пришлось пройти чуть не все платформы, чтоб
увидеть: впереди состава локомотива не было… Но тут же вагоны
сотряс новый толчок: теперь паровоз помещали в хвост состава.
Раздался грохот, будто негромкий, но в утренней тиши он прозвучал
как пушечный выстрел.
…От шума проснулся Павел, взглянул в окно. Он увидел платформу,
на ней солдат… За ними – состав с грузом странной формы, накрытый
брезентом…
Меж солдатами шел офицер…
Тут их взгляды встретились. И на мгновение оба застыли: Пашка
стал вспоминать, где он видел ранее этого штабс-капитана. Грабе же
просто опешил: неужто сие возможно?
Рука нащупала кобуру: в ней до своего времени дремал
«Кольт».
Но в воздухе возник еще один звук. Гудок паровоза выпустил в
воздух сноп пара: пора бы и в путь. Пар ударил в паровую машину,
колеса пассажирского состава будто бы неохотно, спросонья,
сдвинулись с места.
Звук привел в себя и военного и анархиста. Павел отпрянул в
темноту вагона. Грабе перешел на быстрый шаг. В голове путались
мысли: велика Россия, а вот встретились… Или это не он? Ведь бывало
такое и ранее на остановках, в лесах казалось, что видно знакомую
фигуру, лицо, силуэт в арестантском бушлате…