–
Хочешь сказать, что я твой новый план? – я решил сразу переходить к
главному. Уж больно мне не нравилась ситуация, когда враг так
силен, а я уже целую минуту ничего с ним не делаю. И пусть этот дух
Зла сколько угодно рассказывает, что победить нельзя – это вовсе не
повод упускать инициативу.
Я
мысленно позвал Милаху, рассчитывая, что уж до хранительницы своего
главного алтаря и лидера истинных зверей я смогу достучаться в
любой ситуации. Но она молчала…
–
Ты – мой план, ты – план вообще всех, потому что больше никого и не
осталось, – все так же спокойно продолжал вещать дух Зла. – Они
добрались до каждого, кроме нас двоих. И только твоя пирамида еще
держится, но это ненадолго.
Я
не хотел верить тому, что мне говорил этот подозрительный тип, и
отправил вперед кадавра – своего сильнейшего воина, которого
оставил под рукой как раз на подобный случай. Если я смогу хотя бы
увидеть этих странных Их, оценить призванную ими силу, то все
станет гораздо проще.
Дух Зла проводил моего кадавра ироничной
ухмылкой, но я не стал обращать на него внимание – лишь,
дождавшись, пока этого никто не будет видеть, перевел всю энергию
Зла моего слуги в энергию Обмана. Об этой моей способности мало кто
знает, так что если все это чья-то игра, то я смогу их удивить. Чем
бы ни была вражеская сила, Обман ее извратит, превратит в
противоположность… И это как минимум даст мне
информацию!
Башня содрогнулась, кадавр прыгнул в туман, и
я частично переключился на его зрение. Теперь я смогу одновременно
и приглядывать за духом Зла, чтобы тот не напал, и смотреть, что же
творится вокруг моего замка. Кадавра окутал черный дым, он
моментально забил мертвые легкие, но трупу было плевать на подобные
условности. А вот мне нет – я не мог не оценить, как легко эта
гадость прошла сквозь мою защиту. Даже Свет, созданный Бо
специально, чтобы сражаться с моим Злом, не мог так быстро истощить
мои силы. А тут… По спине невольно побежали мурашки, словно у
дикого зверя, встретившего в ночи своего главного врага.
–
Защитная пирамида, четыре искры… – я попробовал сделать максимально
сильный щит из доступных мне, но черный дым как будто этого не
заметил. А потом сгусток тьмы с ревом и грохотом врезался в тело
кадавра, и оно несмотря на тысячи лет выдержки, которые сделали его
неимоверно сильным и прочным, тут же осыпалось пылью.