Когда Саша на привычный вопрос ответил, что ничего у него болит, на даму-психиатра напал ступор. Окончательно ее добили слова «не собираюсь я косить». Так Саша отправился в армию, даже не услышав о загадочных красных пятнах.
«Все нормально. У меня ничего не болит» безотказно подействовало и на доктора в поезде, ведь тому всегда нравилось иметь дело со здоровыми людьми.
Отставной полковник Груздев, севший на поезд вместе с Сашей, последнего факта не учел. Он сам явился к доктору и попросил срочно подойти к соседней полке. Лежавшая там женщина по-прежнему не расставалась со спасенным из прачечной паспортом. О том, чтобы забраться на верхнюю полку, не могло быть и речи, и полковнику пришлось уступить ей свою. Пассажирка лежала на спине, положив левую ладонь на лоб. На выдохе она издавала протяжный стон, трогавший офицера до глубины души.
Совесть вдруг подкралась к проводнице, которая уже благополучно забыла про обещанный мятный чай.
Доктор взглянул на часы и стал атаковать лежавшую вопросами о самочувствии.
– Голо… ва… – сказала пассажирка со второй попытки, в промежутке глотнув воздуха.
«Что за день такой?!» – как у всякого опытного врача у этого доктора была приятная для пациентов особенность выражать недовольство про себя.
– Давление… высокое, – чуть оживилась пассажирка. – Всегда поднимается, если лоб горячий.
Тонометра, как назло, не оказалось, ведь расчет был на инфекцию, а не гипертонию.
– В больницу поедете? – спросил доктор удрученно.
Даже вовремя пришедший автобус уже не гарантировал приятного пятничного развлечения.
– Какая больница?
Если пациент возмущается, с ним явно не все так плохо – за время многолетней практики врач убедился в верности данного утверждения. К тому же пассажирка приподнялась и выдала добрый десяток доводов, почему именно ей нельзя попадать в больницу. Все они сводились к свадьбе любимого сына. По ее словам, будущая невестка – кулема, ее руки растут не оттуда, откуда полагается, поэтому готовить она не умеет. Завершилась ее тирада риторическим вопросом: «Что подумают гости, если на свадьбе нельзя будет как следует поесть?»
– Дайте мне таблетку от давления, – потребовала в довершение пассажирка.
Ее лицо снова багровело. Емкими выражениями она высказала претензии к невестке, сыну, которого угораздило в нее влюбиться и, наконец, к врачам.