– Не беспокойтесь, скопцы. Вы мне еще нужны…
В канун свадебного торжества, когда во дворце уже собирались гости и были принесены все полагающиеся по этому случаю жертвы светлым божествам-язата, неожиданно умерла бактрийка, жена Бардии. Лекарь, осматривавший тело умершей, обнаружил следы отравления. Присутствовавший при этом Гаумата сразу сообразил, чьих рук это дело.
Гаумата поспешил в покои Атоссы и застал ее в свадебном наряде перед бронзовым зеркалом в окружении служанок, которые делали последние приготовления перед выходом их госпожи в пиршественный зал.
Евнухи пропустили Гаумату, поскольку знали, что он будет на свадьбе посаженым отцом. По обычаю именно посаженый отец должен передать невесту жениху, наградив ее тремя ударами плети и получив от жениха символический выкуп в виде лазуритового ожерелья, знака искренних мыслей и добрых намерений.
– Вашти умерла, – сообщил Гаумата Атоссе, наблюдая за ней.
Атосса даже бровью не повела.
– Полагаю, это не расстроит свадебного торжества.
– Вашти не просто умерла, но была отравлена, – добавил Гаумата.
– Бедняжка, – Атосса изобразила на своем лице огорчение. – Кому же она помешала?
– Это надлежит выяснить, – Гаумата сурово кашлянул. – Отравитель непременно будет найден.
– Прошу тебя, не говори Бардии об этом, – Атосса подняла взор на Гаумату. – Не омрачай ему светлый радостный день. Пусть царь узнает о случившемся завтра. Ведь Вашти все равно не вернуть.
– Не смею противиться твоей воле, Божественная, – Гаумата поклонился и вышел.
Смердис, на которого были обращены взгляды множества гостей, заметно волновался. Он едва не упал, когда преклонил колено, чтобы Гаумата повязал ему на голову венец жениха. Уже после всех ритуалов, когда свадебная чета шествовала к возвышению, где им следовало находиться во время свадебного пира, Атосса крепко стиснула в своей маленькой руке мизинец и безымянный палец на богатырской руке Смердиса.
При этом Атосса прошептала из-под прозрачного покрывала, опущенного ей на лицо:
– Смелее, царь. Выше голову!
Слуги меняли одно за другим блюда на столе у жениха и невесты. Тут были и жареные куропатки в остром соусе, и приправленная травами зайчатина, и перепела, сваренные в меду… На смену мясным кушаньям подавались рыбные.
Атосса пробовала все, с недоумением поглядывала на Смердиса: тот почти ничего не ел.