«И я отныне вся в твоей власти», – добавила в конце Атосса, преклонив колени перед Гауматой и распустив волосы по плечам в знак покорности.
«Вот и пришел мой час! – торжествуя, подумал Гаумата. – Гордая дочь Кира у моих ног!»
Гаумата молча указал Атоссе на ложе в глубине комнаты.
Покорность, с какой отдалась ему Атосса, пробудила в душе Гауматы благородный порыв. Гаумата заверил ее, что отвадит Смердиса от вина и завтра же покончит с Прексаспом.
– Ты хочешь убить его? – спросила Атосса. – Это может вызвать опасные толки, ведь Бардия доверял Прексаспу как никому другому.
– У нас нет иного выхода, – ответил Гаумата, целуя Атоссу. – Прексасп что-то подозревает. Самое лучшее, это обвинить его в измене и казнить.
Атосса тихо вздохнула и закрыла глаза. Ей было жаль Прексаспа, но с другой стороны, если он докопается до истины, то вряд ли пожалеет ее, Атоссу.
Прексасп, как обычно пришедший на доклад, был удивлен тем, что царь, не дав ему вымолвить и слова, обрушился на него с обвинениями в заговоре. Находившийся тут же дворецкий от изумления вытаращил глаза, а стоящий у дверей Гаумата немедленно вызвал стражу.
– Мне смешно выслушивать все это, – промолвил Прексасп, державшийся с завидным присутствием духа. – И я, кажется, догадываюсь, в чем тут дело. От меня хотят поскорее избавиться. Значит, истина очевидна: ты – не Бардия!
И Прексасп ткнул пальцем в сидевшего перед ним царя.
Смердис вскочил и схватил Прексаспа за пояс, это означало, что он выносит ему смертный приговор.
Стража набросилась на царедворца и поволокла к выходу.
– О, позднее прозренье! – продолжал выкрикивать Прексасп, изо всех сил упираясь. – Сын Кира мертв, а его место занимает самозванец! И зовут его Смердис! Маги хитростью и коварством отняли царский трон у персов! Однако можно обмануть людей, но не богов. Митра и Варуна[41] покарают вас, злодеи!
Прексасп плюнул в лицо Гаумате.
– Убейте его! – закричал Гаумата.
Воины подняли копья. Неожиданно Прексасп ловко выхватил из своего широкого рукава небольшой кинжал и полоснул им одного из стражей по глазам. Воин, вскрикнув от боли, закрыл лицо руками. Увернувшись от занесенного копья, Прексасп сумел ранить в шею второго стражника. Тот скорчился и упал на пол.
Гаумата, вырвав из-за пояса акинак, бросился на Прексаспа.
Они сцепились и повалились на пол.