[2] Барбакан — фортификационное
сооружение, предназначенное для дополнительной защиты входа в
крепость.
Гвинден
I been out here for a
minute
Hands clenched as I walk through
the fog
Blood in the water
Smoke in the air filling my
lungs
You were a friend
Veil torn now I’m seeing
your lies
Full of demise
Blood moon painting red in the
sky
Under the surface
Your dark heart leading you to the
grave
Beautiful mask
pure evil behind the
charade
I hear the mourning
I hear the cries
Out of the darkness into the
light
If You want me gone
You pull the trigger
yourself
Look at my eyes
I see who you are, you are my
enemy
My enemy, you are my enemy
I see who you are, you are my
enemy
My enemy, you are my
enemy[1]
Свиток выбросил меня подле Артасонны.
Я никогда там не бывал, поэтому просто сконцентрировался на
названии. Магия выплюнула меня посреди мощённой дороги метрах в
шестистах от крепостной стены провинциального городишки.
Включил Инкогнито и двинулся
вперёд, попутно отправив Фурии сообщение. Курт следовал за мной
молчаливой тенью.
Сами стены выглядели скорее
номинальной преградой, чем каким-то реальным способом сдержать
армию вторжения. Пережиток древних времён, когда от неприятеля
можно было ожидать только лестниц, а не осадных орудий. Пара
требушетов и катапульт превратят их в каменную крошку, как раз для
посыпания дорожек в гололедицу.
Здания позади этих стен тоже не
впечатляли, типичные двухэтажные строение, крытые черепицей, да
деревянной кровлей. Наверняка, имелись там и простые одноэтажные
домики, но вот их-то как раз отсюда было не увидеть.
Что впечатляло, так это огромный
палаточный лагерь, раскинувшийся за стенами Артасонны. Не берусь
угадать его размеры, но он тянул на средних размеров город. Обилие
шатров, палаток, тентов, тентеллетов[2], павильонов и навесов всех
цветов и фасонов поражало.
По мере приближения к нему я видел
всё больше и больше деталей.
Тут имелись бедные серо-коричневые
палатки из обычной некрашеной шерсти, роскошные шатры из камлота
глубокого зелёного оттенка и какие-то совсем невообразимые
павильоны гигантских размеров, внешний слой которых украшала
золотая вышивка и жемчуг. Попадались даже образцы, которые
расписали масляными красками прямо снаружи. На детализированную
картину такое изображение, конечно, не тянуло, но глаз цепляло.
Когда у владельцев не хватало иных положительных качеств,
оставалось мериться только глубиной кошелька.